Свет в глубине

– Дотащи меня до той пещеры, – выплюнул Джелт с усталостью и отвращением, слегка качнув головой, отчего Харк почувствовал, что это меньшее, чего ждал Джелт от друга. Самое малое.

Харк подавил свой порыв сбежать и помог Джелту выбраться из лодки. Они поплелись по берегу. Джелт шел с трудом, оскальзываясь на шероховатых камнях. Они добрели до пещеры, и Харк усадил Джелта на широкую плиту. Здесь он, по крайней мере, будет в тени и выше уровня прилива. Харк принес из скифа бутылку Джелта с водой и влажную одежду, развесив ее на камнях. Все это время Джелт наблюдал за ним тяжелым пристальным взглядом.

Что, если Джелт действительно не может двигаться? Что, если он так и будет лежать тут без еды, почти без воды, не в силах позвать на помощь?

– Послушай… я могу принести тебе бинты из Святилища. Может, и лекарство. Надеюсь, что сумею выбраться через день-другой.

– Какая от этого польза? – Голос Джелта был слабым, но сочился ядом. – День-другой? Не стоит беспокоиться! Именно это ты хочешь услышать?

Харк вдруг представил, как через пару дней пробирается к пещере, где находит труп Джелта с посеревшим лицом, и надул щеки, шумно выпустив воздух, взбешенный на себя, на свою жизнь и на Джелта.

– Попытаюсь улизнуть сегодня и вернуться сюда, – пообещал он, передернувшись от собственных слов. – Не могу дать слово, но постараюсь.

Харк поплелся в Святилище, промокший и уставший. Он понимал, что идеально было бы тайком проскользнуть на территорию и заняться делами в укромном уголке. Тогда можно будет сделать невинное лицо, если начнут допрашивать: «Я здесь уже давным-давно! Не знал, что должен доложить, когда вернусь!» Однако, подойдя ближе, он увидел Клая, стоявшего у единственного незапертого входа. Хуже того, он был не один.

– Ну отлично, – пробормотал Харк, узнав голубой мундир высокого человека, стоявшего рядом с надсмотрщиком.

Членов Лиги бдительности всегда было легко распознать. Даже их уличные проповедники-пустословы носили темно-синие куртки с поясами в горошек и шляпы с серебристыми лентами. Недавно те члены лиги, что были побогаче, начали носить более щегольские мундиры, похожие на те, что носили некоторые офицеры на континенте. Хотя официально Лига не была военным подразделением, кое-кто присваивал себе воинские звания.

«Капитан», который сейчас спорил с Клаем, был тем самым, кого Вайн и Харк называли между собой капитаном Свирепые Штаны. Он и его люди размещались в принадлежавшем Лиге аванпосте, что находился в северной части Неста. Обычно он появлялся на юге только для того, чтобы повидаться с доктором Вайн в ее башне, но иногда объявлялся и в Святилище, и его визиты всякий раз приводили Клая в худшее из всех возможных настроений.

– Все, чего я прошу, – возможность посмотреть своими глазами, – сказал капитан. – Если священников содержат в таких прекрасных условиях, как вы утверждаете, нет причин препятствовать мне.

У него были густые черные брови. Щеки подрагивали и шли складками, когда он раздражался, а раздражался он постоянно. Харк иногда задавался вопросом: может, гнев идет приложением к мундиру или он купил мундир, чтобы придать форму своему гневу?

– Здесь не зоопарк! – прорычал Клай. – Посторонним не позволяется шататься здесь и глазеть на священников с разинутым ртом!

– У меня для них подарки, – настаивал капитан, – и я хочу убедиться, что они все получат.

У его ног лежала стянутая кожаными ремнями коробка.

– Никому не нужны ваши книги и брошюры! Я здесь для того, чтобы здешних обитателей оставили в покое!

Легионеры и раньше приходили с подобными просьбами, но Клай всегда давал им отпор. Если верить сплетням, Лига давила на Вайн с требованием уволить его. До сих пор она, очевидно, защищала Клая, твердя, что он строго следовал ее приказам. Теперь капитан Лиги явился лично – вероятно, чтобы подлить масла в огонь.

Харк легко мог представить истинную причину гнева Клая. Большинство островов Мириеда населяла пестрая смесь людей, говорящих на разных диалектах, имеющих разный цвет кожи и стиль одежды. Не всегда можно было сразу определить, откуда родом тот или иной человек, но раньше или позже становилось ясно, кто уроженец Мириеда, а кто прибыл с одного из континентов. Жители континентов имели странные верования, делали смешные ошибки, не знали языка жестов и страдали от морской болезни. По мнению Харка, особого значения это не имело, просто лишний повод для шуток. Однако легионеры не считали приезд жителей континента забавным.

Когда Харк медленно приблизился, Клай ухватился за возможность сменить тему, схватил Харка за шиворот и поволок в сторону.

– Где, во имя треклятого солнца, ты шлялся? – зловеще спросил надсмотрщик; лицо его было темнее тучи. – И почему у тебя штаны насквозь мокрые?

– Я успевал к сроку! – стал оправдываться Харк. – Потом… споткнулся, упал в каменистый водоем и на минуту отключился.

Он догадывался, что весь в синяках и ссадинах, и уповал на то, что истории о падении в воду поверят.

– Упал, говоришь? – прошипел Клай, злобно глядя на него. – Считаешь меня дураком?