Свет Валаама. От Андрея Первозванного до наших дней

30 ноября (13 декабря). Это самая главная дата новейшей истории Валаама. На память святого апостола Андрея Первозванного первые шесть иноков из Троице-Сергиевой лавры во главе и иеромонахом Варсонофием (Капраловым) прибыли на остров и разместились в бывшем изоляторе дома инвалидов. На Старом Валааме возобновилась монашеская жизнь.

В нижнем храме собора во имя преподобных Сергия и Германа зазвучали молитвы. Начались и монастырские реставрационные работы.

– Мы говорили, говорили… – рассказывал здешний краевед о своем впечатлении от первого настоятеля. – Вернее, я говорил, говорил, а он сидел молчал и только в конце сказал: «Ну вот мы с вами и познакомились».

Апрель 1990 года. Верховный Совет Карелии решил вернуть обители все «храмовые и административно-хозяйственные здания».

Июнь 1992 года. Верховный Совет Карелии передал монастырю и земельные угодья на Валааме…

1990 год. В праздник Вознесения Господа нашего Иисуса Христа митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием вновь совершено освящение главного престола нижнего соборного храма во имя прпп. Сергия и Германа, валаамских чудотворцев.

Валаамскому монастырю дарован статус ставропигиального.

8 (21) июля 1996 года. По благословению Святейшего патриарха, священноигумена Валаамского монастыря Алексия II в Валаамскую обитель из Санкт-Петербурга перенесена Валаамская икона Божией Матери (список, выполненный валаамскими монахами в 1902 году).

9-12 июля (22–25 июля). Святейший патриарх Алексий II совершил освящение вновь сооруженной раки над мощами преподобных Сергия и Германа, почивающих под спудом, а также иконостаса нижнего соборного храма.

Книга третья Валаамские рассказы

«Игумен Дамаскин»

Когда выбрались из приозерских шхер, подул ветер, заходили волны по Ладоге… Ветер срывал пенистые верхушки с волн и брызгами швырял в лица пассажиров, толпящихся на палубе. Несколько капелек ладожской воды упало на лежащую на моих коленях книгу святителя Игнатия (Брянчанинова), в которой я только что читал о шторме на Ладоге…

Я закрыл книгу…

Странно перепутывалось описание шторма, разразившегося в прошлом столетии, с тем, что происходило сейчас…

Все пространство вокруг покрылось белыми гребешками волн. Вдалеке они весело играли на солнце, но, приближаясь к нашему теплоходу, темнели и, налившись силою, обрушивались на судно, которое под ударами волн тяжело переваливалось с борта на борт. И чем дальше от берега, тем круче волна…

– Ничего! – словно ободряя меня, проговорил стоявший рядом монашек. – Наш «Игумен Дамаскин» качку хорошо держит!

«Игумен Дамаскин» – это наше судно.

Ну, а тот, в честь кого оно названо, может быть, самый, если, конечно, не считать преподобных Сергия и Германа, известный настоятель Валаамского Спасо-Преображенского монастыря. Крестьянский сын, только в монастыре обучившийся грамоте, он был извлечен, как мы говорили, из молитвенного уединения архимандритом Игнатием (Брянчаниновым), приехавшим на Валаам разбирать возникшую здесь смуту.

Менее чем за месяц Дамаскина посвятили вначале в иеродиаконы, потом в иеромонахи и, наконец, в игумены, а настоятельское служение его длилось сорок два года, и много штормов и непогод пришлось пережить Дамаскину, уверенно проводя сквозь них монастырский корабль. Это при игумене Дамаскине стал Валаамский монастырь таким, каким мы его знаем теперь…

Без труда «Игумен Дамаскин» выдержал и нынешнее волнение на озере…

Едва начало темнеть, мы увидели Валаам. Долго шли, наблюдая, как все ярче разгораются огоньки монастырских маяков-скитов. Уже в полной темноте, обогнув Никольский скит, вошли в монастырскую бухту, и сразу волнение стихло…

«Как легкое бремя на плечах гиганта» – это цитата из книги Игнатия (Брянчанинова) – возвышался вверху на скале монастырь…

Валаамское время

Монастырь живет по иерусалимскому времени. Летом оно на два часа отстает от московского. По монастырскому времени – церковные службы…

Местные жители стараются не обращать внимание на нововведения, хотя трапезы для местных жителей тоже по монастырскому времени, но все они живут исключительно по московскому.

Как теплоходы…

Или как телевизоры…

С местными жителями у монастыря отношения непростые…

Возобновление монашеской жизни совпало по времени с началом перестройки, и в результате многие островитяне – по свойственной человеку привычке искать врага поближе… – с монастырем и связывают ухудшение своей жизни.

– Чем живут сейчас на Валааме? – спросил я у (местного жителя) одного из них. – Работа на острове есть, кроме монастыря?

– Есть… – сказал он. – Подснежником.

– Подснежником?!

– Мы бомжей так своих, валаамских, называем… Они получают квартиры на материке, продают и возвращаются назад.

– А почему все-таки подснежники?

– Так они зимой успевают пропить свои квартиры, а весной, по первой воде, когда сходит лед, и возвращаются на Валаам…

– А еще какая работа есть? – повторил я свой вопрос.