Свет во тьме

Михаил повиновался. Когда он оказался на веранде, милиционер поставил его с поднятыми руками лицом к стене и обыскал.

– Вы приехали из Нижнего Новгорода?

– Нижегородская милиция, – ответил тот коротко, защелкивая наручники на руках Каганова. – Вы арестованы, советую вести себя спокойно…

Десятое

Вера позвонила Кириллу Вершилову сразу же после разговора с Кагановым, но ей никто не ответил. Вероятнее всего, парень был на работе. Покопавшись в своих бумагах, она нашла телефон лесопилки в деревне Хлебово.

Ей ответили, что Кирилл сегодня не появлялся на работе, и просили передать ему, если она его разыщет, чтобы он срочно пришел, иначе потеряет место.

Она позвонила в хлебовское сельпо. Ответил Данила, заведующий магазином:

– Да, Вершилов приходил сегодня утром, как обычно, но у него было отвратительное настроение, и он подрался с одним из своих собутыльников. Я был вынужден вышвырнуть их обоих.

Вера продиктовала Даниле телефон «Вечерки», на случай, если он снова увидит Вершилова.

Положив трубку, она с минуту раздумывала, как поступить. Караваева достала свое служебное расписание на сегодняшний день и изменила его так, чтобы высвободить время для поездки в Хлебово.

– Карина, – сказала она, подхватывая куртку и сумочку, – я думаю, меня не будет целый день. Если Каганов позвонит, скажите ему, что я отправилась проверить один источник, он знает, о чем идет речь.

Деревенька Хлебово находилось километрах в двадцати пяти от Прахова, на север по скоростной «ленинградке», а место, где жил Вершилов, расположилось на три километра ближе к городу. Вера разыскала нужный ей дом без труда. Это были вонючие бараки, построенные много лет назад.

Караваева поднялась по деревянной лестнице на крыльцо барака. Внутри дома царили сумерки. Вдоль коридора тесно расположились двери.

На верхнем этаже послышались чьи-то шаги по скрипучим доскам пола, потом они раздались уже на лестнице, прямо у нее за спиной. Вера резко повернула голову: это было тощее угреватое существо в сером ватнике. Вера быстрыми шагами направилась в другой конец коридора.

– Эй! – раздался голос. – Ты кого-нибудь ищешь?

– Пришла повидать друга.

Вера шла по коридору, надеясь, что в конце его не окажется тупика. Спиной она чувствовала, что парень продолжает наблюдать за ней.

К ее великой радости, в темном конце коридора оказалась вторая лестница, ведущая наверх. Квартира Вершилова была под номером десять, на втором этаже. Старые, скрипучие, полустертые ступени освещались лишь солнечными лучами, скудно пробивавшимися сквозь оконное стекло. Вера поднималась, стараясь не глядеть на гадкие надписи, нацарапанные повсюду. Каблуки гулко стучали по изношенным доскам. Поднявшись на второй этаж, она направилась в дальний конец коридора, внимательно глядя на комнатные номера. Из-за некоторых дверей доносились звуки очередной телевизионной «мыльной оперы», шансона, шума семейных ссор.

Добравшись до двери Вершилова, Вера постучала. Ответа не последовало, но дверь у нее под рукой открылась сама по себе. Вера осторожно распахнула ее пошире.

Внутри комнаты был совершенный погром.

– Вершилов? – позвала она.

Никакого ответа. Вера вошла, прикрыв за собой дверь.

Имущества у Вершилова было немного, но и это было изломано, разбито и разбросано. Раскладушка скручена в спираль, проломанная гитара валялась на полу среди осколков посуды, лампочка под потолком разбита. Потом она увидела надпись во всю стену, сделанную аэрозолем: грязные ругательства и угрозы.

Долгое время Вера стояла неподвижно. Она была страшно напугана. Смысл увиденного был ясен: сколько придется ждать, когда наконец удар настигнет ее и Каганова?

Наконец девушка тихонько выскользнула из комнаты, написала короткую записку, на случай, если Кирилл явится домой, и сунула ее в щель над дверной ручкой. Оглядевшись по сторонам, она снова пошла в конец коридора к той же лестнице, по которой поднималась наверх.

В середине лестницы была площадка, и верхняя половина пролета закрывала обзор в дальнем темном углу. Вера успела только подумать, что не любит слепых углов в таких местах, да еще плохо освещенных…

Черная фигура кинулась на нее с нижнего пролета. Она отлетела к стене, зубы лязгнули от удара.

Парень в ватнике! Тяжелая грязная рука сгребла ее блузку в кулак. Страшный удар в бок. Ткань порвалась, Караваева пошатнулась. Удар в левое ухо, оглушительный, как взрыв. Смутно различимое, полное ненависти лицо…

Вера падала, хватаясь руками за доски стены, но была не в силах удержаться и соскользнула по стене на пол. Кирзовый сапог мелькнул перед глазами, очки вдавились в лицо, голова глухо ударилась о стену. Парень продолжал бить ее, и каждый удар болью разносился по всему телу.

Потом шаги, шаги, шаги, шаги… И он исчез.

Вера лежала в полузабытьи, голова кружилась. На полу в крови валялись осколки очков.

Девушка потянулась к стене, пытаясь подняться. Кровь текла изо рта и носа. Пол притягивал ее, как магнит, и голова снова ударилась о доски. Она пыталась позвать на помощь, но не получалось.