Светлейший князь А. Д. Меншиков в кругу сподвижников Петра I

Стоит отметить, что И. И. Скоропадский на протяжении долгого времени был связан с князем тесными деловыми контактами, касающимися различных вопросов управления Малой Россией, хозяйственных и военных нужд[1223]. Александр Данилович поздравлял гетмана с праздниками и оказывал ему знаки внимания даже по ходу разбирательств. Так, 10 января 1722 г. он писал ему: «Писание вашей ясновельможное™, из Глухова декабря от 30-го дня прошлого [1]721 году писанное, я получил, за которое, а особливо за поздравление торжественным праздником Рождеством Господа нашего и наставшим щастливым Новым годом, вашей ясновельможности всепрятнейше благодарствую. Чрез сие же вашу ясновельможность поздравляю оным торжественным праздником Рождеством Господа, Спасителя нашего, и нынешним наступающим от него щастливо дарованным нам Новым годом со всею вашей ясновельможности фамилиею, желая, да сподобит вас он, творец, многих таких торжеств предгрядущие многия годы досщасливо достигнуть и притом желании остаюсь»[1224]. Наличие стабильных контактов с Иваном Ильичем, как утверждает Н. И. Павленко, породило у А. Д. Меншикова надежды на дружественный настрой гетмана, который сам не «мог подписатца» под обвинительными челобитными без чьего-то тлетворного влияния[1225]. А. Д. Меншиков упорно пытался уговорить И. И. Скоропадского признать законность махинаций с почепским межеванием. Например, в июне 1720 г. князь, находящийся в Почепе, вел переговоры со И. И. Скоропадским через резидента при гетманском дворе Ф. И. Протасьева, который помимо того, что информировал А. Д. Меншикова о настроениях вокруг Почепского дела, бытовавших при гетманском дворе, должен был оказать влияние на И. И. Скоропадского и его супругу, «…всеми мерами склоняя, чтоб господин гетман на желание вашей светлости исполнил»[1226].

И. И. Скоропадский, испытывая давление со стороны казаков и поддерживаемый некоторыми петровскими вельможами, имевшими личные интересы на Украине, открыто выступал против земельных захватов А. Д. Меншикова. На протяжении 1720–1722 гг. он подавал Петру I челобитные, доношения, партикулярные письма с жалобами на самоуправства межевщиков, просил ложному межеванию дьяка И. Р. Лосева не верить и провести его справедливо[1227]. Кроме того, гетман пытался заручиться поддержкой влиятельных противников А. Д. Меншикова: своего родственника, сенатора П. А. Толстого (младшая дочь гетмана была замужем за его сыном) и вице-канцлера П. П. Шафирова[1228]. Параллельно в столицу с челобитными к Петру отправлялись казацкие делегации с требованиями провести справедливое межевание и умерить аппетиты князя. Гетман им противодействия не оказывал.

В августе-сентябре 1720 г. в отсутствие князя в столицу прибыла казацкая делегация во главе с гетманским секретарем П. В. Валькевичем, который намеревался передать Петру I письмо И. И. Скоропадского и челобитную от казаков Стародубского полка. Интересы А. Д. Меншикова в это время представлял адъютант С. В. Нестеров. Приехав в столицу, П. В. Валькевич подал в Коллегию иностранных дел гетманскую грамоту[1229], в которой, как утверждал С. В. Нестеров, видевший текст своими глазами, ничего касающегося почепского межевого дела не было, а также обратился к П. А. Толстому, чтобы тот помог ему передать письмо и челобитную государю. П. А. Толстой гетманскому секретарю в протекции отказал[1230]. Поэтому П. В. Валькевич, улучив момент, подал Петру пакет с документами во время его пути на обедню в Троицкую церковь. Петр Алексеевич без прочтения отдал и письмо гетмана, и челобитную Г. И. Головкину в Коллегию иностранных дел, куда несколькими днями ранее С. В. Нестеров по приказу князя передал копии писем Ф. И. Протасьева, доношение и челобитье за рукой А. Д. Меншикова[1231]. В дальнейшем документы затерялись среди делопроизводственных бумаг коллегии. С. В. Нестеров в письме А. Д. Меншикову сообщал: «…а сего числа в Каллегии иностранной спрашивал я Василья Степанова, и он сказал, что распечатал письма он, а не чтены, и отданы для переводу. А как переведены будут, обещали дать копию. И как скоро получу копию, того часу к вашей светлости пришлю с нарочным куриэром»[1232]. Неизвестно, выполнил ли С. В. Нестеров свое обещание – в его переписке с князем какой-либо копии гетманского письма найти не удалось.

Первое упоминание А. В. Макарова в выявленных документах, касающихся Почепского дела, относится как раз к августу 1720 г.