Светлолесье

Вот почему я искала его все это время! Вот почему он так особенно дорог мне. Галлая-матушка почуяла это, когда я первый раз очутилась в Обители. Она показала мне, кто я есть на самом деле.

– Так меня называют, но я же ищу то, что сделает меня сильнее. Я хотел вернуться. Я стал жрецом и в их читальнях нашел упоминания о Линдозере. Но только здесь по-настоящему понял, кто такой Алый Ворон, и узнал о Печати.

Когда он говорил с чувством, в его речи проскальзывали резкие и глухие окончания, говор асканийцев. Должно быть, Дарен не до конца избавился от чужеземного наречия.

– Нет ни колдунов, нет ни жрецов. Есть те, кто стоит на страже жизни, и те, кто против нее. Не колдуны против червенцев, Лесёна! Нет. Ворон и его подручные ищут Печать для того, чтобы впустить в наш мир Чудову Рать. И единственные, кто может их остановить, это мы – чародеи. Те, кому ведомы тайны мироздания; те, кто умеет сплетать невидимые нити бытия.

– Но разве не мы, колдуны, впустили в Срединный мир Ворона? А как же Шепот? Чародейское безумие?

– Ворон, Лесёна… Если не станет его, Шепот тоже исчезнет. Мы восстановим правильное течение жизни.

– Где Лесёна?

Перед тем, как раствориться в мглистой чаще, лесная госпожа проскрипела:

– У тебя свой путь, травник. Доверяй нутру.

Альдан выругался и, кляня про себя загадки, пошел куда глаза глядят. Лесёна могла быть где угодно, но чутье вело его к Вороньему Яру.

Темный лес, в который завела тропа, был тих. Длинные тени неупокойников словно растворились в этом полумраке, не попадались на глаза. Альдан прислушивался к лесу вполуха; из головы все не шли слова чуди об Изнанке.

Краски сгустились: наступил час волка, последний перед рассветом. Все вокруг казалось каким-то неправильным, и оттого, что он не мог определить, в чем именно заключается эта неправильность, в груди нарастала тревога. Было темно и глухо, как на схроннике. И тут Альдана осенило – неупокойников нет. Нигде. Совсем.

Во всем лесу этой ночью было тихо, так тихо, как бывало лишь однажды.

Но как это возможно? Неужели тот мерзкий обряд повторяется снова? Тишина вокруг не просто давила, она была потусторонней, и если бы Альдан больше прислушивался к себе, чем размышлял над словами лесной госпожи, он бы давно это понял.

Вдруг раздался крик.

Травник слыхал на своем веку немало ужасных, исполненных боли воплей, чтобы сейчас сходу понять, в каком отчаянии и страхе находится его обладатель.

Крик повторился, но в этот раз звучал дольше и оттого еще пронзительнее.

– Лесёна!

Лес, точно услышав его слова, расступился. Травник вышел к крутому обрыву и узнал место, это снова были уходящие вниз ступени. И на каждой из них, как и тогда, водили хороводы неупокойники, а внизу, на площадке, вновь главенствовал некто в плаще. Потянуло запахом крови и чем-то землисто-смоляным.

Альдан бросился вперед и за считаные мгновения добрался до дна каменной ямы. Неупокойники наконец прекратили свою нечистую пляску.

Снова раздался вой. Тот же самый, пронизывающий до костей, полный страдания… и исходил он из самого темного места каменной ямы.

– Лесёна!

Вновь возник металлический запах крови.

– Ну здравствуй, Альдан.

Альдан узнал и голос, и человека – это был княж. Тантор Заревич, как и его отец, дед и его пращуры, был прозван в народе княжем Зари… Зарей. Однако за спиной его волочилась многорукая извивающаяся тень, а глаза были затянуты тьмой. Точь-в-точь как у Минта.

Из всех лиц, до которых тварь смогла дотянуться, именно это он ненавидел больше всего.

Его было не жаль.

Но теперь он был единственным, посвященным в тайну Печати. Единственным, кто доподлинно знал, где она находится.

Кому еще могло понадобиться это тело?

– Так, значит, это ты… Драург Алый Ворон.

Порождение тьмы не торопилось нападать.

– Это имя дали мне люди, – проскрежетала тварь. – В нем кровь и величие. Но у меня много имен и много судеб.

– Я тот, кто видел, как этот мир возник из зернышка, я тот, кто познал все ответы, я тот, кто впитал мудрость этого мира, – вдруг зашептали камни. – И я не враг тебе, Альдан.

Травник процедил сквозь стиснутые зубы:

– Где Лесёна?

– Девчонка в мунне Вороньего Яра. Приведи ее ко мне, травник!

Ворону нужна Печать! Значит, даже тело княжа не позволило ему добраться до нее. Но зачем ему колдунья? Чтобы подчинить себе? Чтобы насытиться колдовской кровью?

Воевода сошел с камней, и Дан увидел, что у него в ногах лежали сплетенные в последних объятиях парень и девушка. Линдозерцы, нашедшие свою судьбу в Ночь Папоротника… Желтая луна вырисовывала на лицах бездыханных влюбленных новые лики – лики вечного покоя.

Альдан бросился к ступеням, но Ворон в облике княжа преградил ему дорогу.

– Выслушай меня!

Травник попытался обойти, но ему под ноги со ступеней посыпались камни.

– Что ты за тварь? – Пока Альдан уворачивался от булыжников, княж подобрался к нему еще ближе. – Зачем ты убил их?

– Без жертвы не получить желаемое. Разве ты не знаешь, травник? Мне нужно тело. Я лишь пытался очистить этот мир от колдунов и от их ненасытного тщеславия, пытался исправить то, что они натворили.