Светоч русской земли (СИ)

И слава Господу, что он ещё не ведал этого! Не ведал, сколь тяжкий путь предназначен ему впереди, что иногда вся жизнь уходит на то, чтобы от мелькнувшей в молодости искры озарения прийти к воплощению замысла, и что его жизнь также ляжет к подножию того, что исполнит он почти три десятка лет спустя... Решимость молодости - сродни неведению!

Беседа стихла, и только тут брат Сергия решился спросить о мирском.

- Что - игумен Фёдор? - спросил Стефан о сыне.

- Был во Владимире, теперь, верно, на Костроме, с князем! - ответил владычный боярин, и Стефан кивнул. Иноку непристойно заботить себя мирской заботой, и всё же сын - один у Стефана.

Глава 20

Иван уже засыпал, вздрагивал и вздёргивал голову, борясь с дрёмой. Так хотелось слушать ещё беседу иноков! Так волшебна была эта ночь в лесу, так торжественна вязь сосен на тверди, усеянной звёздами... И руки туманов, поднятые к небесам... И среди всего, у замирающего костра, средоточием Вселенной - слова старцев о Мудрости и Любви... И повторится ли в его жизни подобная ночь?!

Сон всё-таки одолел Ивана. И когда уже закрылись глаза и душу, освобождённую от забот плоти, унесло к Небесам, Сергий, не прерывая беседы, привстал и накрыл молодого ратника зипуном.

А Андрейка Рублёв, почитай, так и не спал всю ночь. Он душой и телом прилепился к Сергию, ловя каждое слово, спрашивая, когда уже становилось невмоготу понять, и Сергий отвечал ему, как равному.

- Ты станешь изографом? - спросил Сергий, когда уже многие уснули и туманы, подступив вплотную, застыли в кустах.

- Ага! Я пока больше буквицы... Иконы тоже писал, Богоматерь...

- Ты - доволен собой?

Отрок повертел головой, отрицая, щёлкнул пальцами:

- Иногды и хорошо, да не то! Нет высоты! Того, о чём говорили однесь! - прибавил он, зарозовев. - Я в мир не хочу, пойду в монахи! Дабы токмо писать... Святое... Прими меня к себе, отче! - сказал он.

- Приму, сыне! - сказал Сергий. - Но затем ты пойдёшь к игумену Андронику! - прибавил он и покачал головой, завидев протестующее шевеление отрока. - Нет, в нашей обители тебе нарочитым изографом не стать! И к игумену Фёдору в Симонове не посоветую тебе. Там труд иноков обращён к миру, там борение ежечасное. Тебе же потребны будут опыт и научение мастерству. А у Андроника в обители пребывает муж нарочит, именем Даниил. Он будет тебе наставником в художестве! Да и молитвенное созерцание, надобное, егда хощешь достичь, обретёшь там же! И не печаль сердца. Я тебя не отрину. Ты и меня почасту узришь в обители той! - добавил Сергий, улыбаясь и ероша волосы, а отрок вспыхнул полымем от ласки Сергия. И они замолкли. Старец провидел в юноше то, о чём уже говорили на Москве изографы: талант, которому только недостаёт мастерства и осознания. А отрок - спокоен и счастлив. Он нашёл того, чьим светом отныне будут одухотворены и овеяны все его старания, и бессонные ночи, и горести, и вспышки счастья, и отчаяние, и восторг, и труды - всё то, что люди называют творчеством.

А Сергий, отговорив с юным художником, вдруг ощутил Покой. Жизнь Духа не прерывалась в Русской земле! И значит, ничто не потеряно и ничто не разрушено в людях. И так хорошо в лесу! И можно, смежив глаза, представить, что ты вновь один и молод и вот из-за куста выйдет знакомый топтыгин, чтобы разделить с тобой по-братски краюху хлеба... Прав был он, когда Стефан ушёл в Москву, оставшись один в лесу? Прав ли был, отказавшись от власти? Прав ли был, благословив Дмитрия на брань? И ответил: да, да, да! Прав, что остался и устоял, ибо иначе не сумел бы воспитать в себе предвидение и волю, а заняв митрополичий стол, нарушил бы Завет Христа, сказавшего: "Царство Моё - не от мира сего". И сражение на Дону он должен был благословить! Смирение перед недругом столь же гибельно для языка, как и величание перед своим ближним, перед братом во Христе! Язык, народ, должен быть един, и это единство сотворено русичами на Куликовом поле. И никакая цена не велика ради этого! И погибшие за други своя обретут Царство Бога, что бы ни сотворилось вослед тому в Русской земле. И пусть Алексий Там, в Горних высях, не сомневается в нём!