Священные изображения и изображения священного в христианской традиции

Чудотворный культовый образ был редким исключением. Зато каждая более или менее значительная церковь обладала живописным или скульптурным алтарным образом. В XII–XIII вв. еще шли споры о том, могут ли у алтаря находиться образы и какими именно они должны быть. В отличие от изображений на внутренних и внешних стенах, образы у престола попадали в контекст реликвий, место расположения и почитания которых находилось именно здесь. В этом случае было возможно возникновение культа, аналогичного почитанию реликвий, поэтому спор из-за алтарных изображений был спором из-за почитания образов, которое хотели ограничить, так как считали его неправомерным. Так в Магдебургском сборнике ритуальных предписаний у алтаря допускались только кресты, которые указывали на жертвоприношение: «Ибо образы суть тени и не принимают истинного участия в том, что они изображают»¹⁴⁴. Это противостояние алтарным образам было не слишком решительным, так как в конце-концов они получили повсеместное распространение.

Интересно, что когда алтарь оказался местонахождением икон, возле него стали собирать все образы, в которых нуждались. Он должен был, если в одном месте почитали нескольких патронов, увеличиваться в размере и вмещать все их фигуры. Иконы-кресты по заполнению их плоскости и по ее членению вмещали в себя целый комплекс различных образных тем в сложном иерархическом расположении. Если крест больше не удовлетворял требованиям, то проектировали новые носители образов и другое их расположение. Примером является алтарь-складень. Каждое свободное место здесь заполнено фигурами, так как этот единственный носитель изображений должен был раскрыть в образах всю ежегодную культовую программу. Позднее нашли более удобное решение этой задачи, когда целые ряды изображений соединяли с алтарем и превращали их в малые живописные витрины или фасады с образами (рис. 24). Представляется, что такая «концентрация» образов в самом сакральном месте храма была не случайной – размещение в непосредственной близости от алтаря должно было придать образам значение, которым сами по себе они не обладали. Характерно, что на Востоке алтарный образ был неизвестен – здесь изображения были значимы не в силу связи с реликвиями или особенного положения в храме, а в силу их собственной внутренней связи с прототипом.

Несмотря на то, что в силу особенного местоположения их значение повышалось, алтарные изображения, если это не были образы особого рода, имеющие характер реликвий, не рассматривались как «священные», не обладали самостоятельным значением, их не почитали ради них самих и ожидали от них не чудотворного, но и не сугубо «дидактического», а скорее психологического воздействия, помощи, в качестве чувственной опоры, возвышающей до общения со сверхчувственным. Отстаивая свою посредническую монополию, Церковь с помощью алтарных образов стремилась достичь того, что искали в общении с частным образом, то есть подъема души к Богу. Они должны были воспламенять религиозное чувство, возвышать человека и тем самым способствовать его будущему спасению, доступ к которому хотели удержать в своих руках. Кроме того, алтарный комплекс изображений являлся «репрезентацией» Церкви, в них Церковь «представляла» саму себя. Так жертва Христа являлась одним из объектов алтарного изображения, которое не только напоминало и побуждало прочувствовать важность этого события, но и представляло Церковь, как учреждение, которое управляет «таинством жертвоприношения». С другой стороны алтарный образ мог представлять местное учреждение, отражая культ определенных святых, почитаемых в данной церкви. В целом можно сказать, что, алтарные изображения служили выражению главной идеи католической церкви, как организации, осуществляющей посредническую связь с Богом. Кстати сказать, аналогичное значение имели иконы, росписи и в особенности иконостас в православной церкви: так же как и на Западе, они отражали идею Церкви, которой в данном случае являлось соединение Бога и человека, «обожение» тварного мира.