Святая и грешница

Но все же как на ладони было заметно, насколько он несчастлив, и я понимал, что он искал моей близости. Он подливал себе вина, не замечая этого, явно по давней привычке, но не пьянел. Вино не действовало на него.

Он хотел говорить о картине, которую я писал. Вернулся ли я к работе?

Я сказал ему, что я наконец отважился сходить в церковь, видел картину и остался доволен ею. Мария светилась навстречу мне во всей своей чистоте, она была на картине такой, какой я знал ее в жизни. Я признался ему, что шел в церковь со страхом: а вдруг в картине я выдал себя, так или иначе показал, что догадывался — притом и с самого начала — что рисовал грешницу.

Я доверил ему свою тайну: картина почти готова, но я чувствую потребность кое-что изменить в ней.

Я написал Марию на голубом фоне, таковы были мои планы с самого начала. Этим я хотел подчеркнуть чистоту Марии. Но теперь я думаю иначе. И именно он, рассказчик, помог мне. Я сказал ему об этом.

«Ты открыл мне глаза, — сказал я ему и поднял бокал с вином. — В жизни бывает, что унижение и страдание ведут к очищению в человеке. Невинность связана с незнанием и неведением, но с годами она неизбежно теряется и должна теряться».

Он только пожал плечами в ответ на мои излияния, и мы продолжали молча пить вино.

«Вот почему я хочу изменить задний план в картине. Он должен говорить о зле».

Рассказчик бесстрастно взглянул на меня, допил свое вино, и заговорил.

«Я мог бы продолжать помогать тебе. Что такое зло, я прекрасно знаю. Оно во мне самом, точно так же, как и в других людях, да и в самом городе. Ты познакомился с предводителем Старейшин… Будучи ростовщиком он постепенно захватил почти всю власть в городе. Долговые письма, на большие и меньшие суммы, подписанные многими гражданами города, хранятся у него, он правит городом ради собственного процветания и благополучия.

Его выбрали предводителем Старейшин не потому, что именно ему доверяли. Страх перед ним открыл для него дорогу к власти. Я должен рассказать тебе историю. О силе зла.

Это случилось не так уж давно, всего несколько лет назад, должно было бы привести к потере уважения на веки вечные. Но нет. Какое-то время над ним посмеивались, но впоследствии происшествие еще больше укрепило его власть».

Зло