Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский Владыка Иоанн – святитель Русского Зарубежья

Людмила и Сережа были некрещеными, нецерковными людьми, но в это время Людмила случайно узнала телефон церкви Св. Иоанна Предтечи в Вашингтоне, она пришла в храм в надежде получить хоть какую-нибудь помощь.

Собор в Вашингтоне основан свт. Иоанном в 1949 году, его настенная икона находится на правой колонне храма, встречает и благословляет входящих. Когда Людмила обратилась со своей бедой к матушке Марии Потаповой, о. Виктор как раз поминал владыку Иоанна за панихидой. Матушка поняла, что ситуация отчаянная, и, не зная, что можно сделать, ответила Людмиле, что помочь ей может только Господь Бог и владыка Иоанн, и в двух словах объяснила, что владыка Иоанн всю жизнь помогал больным и обездоленным.

После этого все события стали развиваться как бы сами собой и не прекращались случаи чудесной помощи. Отъезд отсрочили. Потом о. Виктор и матушка забрали Сережу и Людмилу к себе, в церковный дом.

11 сентября 1993 года, на престольный праздник Усекновения главы Иоанна Крестителя, в собор приезжал епископ Иларион с чудотворной Курско-Коренной иконой Божией Матери. За молебном перед иконой, когда Сережа горячо молился Божией Матери и владыке Иоанну, его вдруг покинуло привычное чувство тоски и отчаяния и зажглась горячая вера и любовь к Богу. После этого вся его жизнь изменилась. Сережа не уставал присутствовать (хотя и сидя) на всех службах, стал интересоваться иконами, иконописью, житиями святых, богослужением.

В октябре 1993 года мать и сын крестились. После крещения Сережа не пропустил ни одной литургии, каждое воскресенье исповедовался и причащался.

Одна ортопедическая клиника взялась лечить Сережу: всё его правое колено было деформировано, а правое бедро ужасно болело. Врачи назначили операцию правого бедра и колена на начало июля, но Сережа очень хотел поехать на прославление владыки и попросил перенести операцию.

Пока мощи были еще внизу, в усыпальнице, Сережа всё время находился у раки владыки, а во время прославления находился впереди, на всех службах. На следующий день после прославления поехал в старый собор, где служил игумен Анастасий (Ньюкомб), который принял всех паломников и рассказал о чуде, бывшем с больной девочкой, у которой была болезнь костей. У них в алтаре висит мантия владыки Иоанна – этой мантией накрывали девочку, после чего она исцелилась. Отец Виктор попросил принести мантию, чтобы отслужить молебен. Сережу покрыли мантией, о. Виктор отслужил молебен, все молились, особенно Сережа, который сразу же сказал матушке Марии, что у него появилось чувство тепла и легкости и прекратилась постоянная боль в правом бедре, от которой он был готов кричать,– боль прошла с тех пор совершенно и больше никогда не повторялась.

По возвращении в Вашингтон мать заметила, что Сережа стоит прямо. Поехали в госпиталь для проверки перед операцией, и вдруг хирург с удивлением сказал: «У тебя улучшение, это невероятно, в твоем случае этого не может быть». Сережа всё ему рассказал, после чего хирург не дерзнул оперировать бедро, а сделал только одну из намеченных операций – на колене.

Перед операцией Сережа сделал несколько первых шагов в храме. Сейчас он хотя и хромает, но может ходить без костылей. Он очень окреп, выстаивает службы, прислуживает, ходит в школу пешком, хотя и с помощью костылей.

Мария Сергеевна Потапова

Вашингтон, США

Записал А. Александров

28. Бесы были против прославления владыки

Я жила в Польше, и было мне 15–16 лет, когда мою семью, проживавшую у немецкой границы, вдали от более крупных центров Православия, навестили двое семинаристов из Варшавы. Приезд их был памятным. Было это после Пасхи, и все разговоры сворачивали к богословским темам. Мы говорили о вере в будущее духовное возрождение России, о надеждах, возлагаемых на русскую эмиграцию за рубежом, во Франции. Разговор коснулся вопроса сохранения святости, и я на всю жизнь запомнила фразу одного из семинаристов, сына покойного ректора Варшавской Теологической академии, о. Георгия (Клингера): «Многие говорят, что самый великий святой нашего времени – святитель Иоанн, архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский».

Эти слова сильно запали мне в душу. Я подумала также: «Боже мой, Шанхай... Сан-Франциско... Что за отдаленные, полумифические миры для нас, отрезанных от этих сторон мира железным занавесом. Как необыкновенно и притягательно звучат сами их названия, и как несбыточны надежды, что удастся когда-либо там побывать, а жаль!..»