Святые и пророки Белой Руси

Вместе с тем, стремясь исторически обосновать принадлежность Галиции и других русских земель к Польскому королевству, Кромер утверждает, что в давние времена они принадлежали Польше, потом на несколько веков были утрачены (речь идет об эпохе Киевского государства и независимого Галицко-Волынского княжества. — Д.Н.), «но не более, как два века назад (т. е. в середине XIV ст. — Д. Н.) были снова возвращены Польше» (там же, с. 3). Эти идеи, которые, собственно, были не чем другим, как попыткой исторического «обоснования» экспансии польского феодализма на Русь, развернутое выражение нашли в более ранней многотомной работе Кромера «De origine et rebus gestis Polonorum».

Алессандро Гваньини принадлежит «Описание Европейской Сарматии» («Carmatiae Evropeae Descriptio») Впервые изданное в Кракове в 1578 г., это произведение несколько раз переиздавалось на латыни в Польше и других европейских странах, выходило в переводах на немецком (1582 г.)? итальянском (во втором томе «Плаваний и путешествий» Рамузио, 1583 г.) и чешском (1590 и 1602 гг.) языках[143].

Как известно, о Сарматии и славянах писал и польский граф Ян Потоцкий (1761–1815). В конце 1795 года в Париже свет увидел его труд «Историкогеографические фрагменты о Скифии, Сарматии и славянах» («Fragments historiques et geographiques sur la Scythie, la Sarmatie et le Slaves»).

Сарматизм проявляется, и когда автор упоминает малороссийских крестьян. Народ для него — это только казаки, которых он выводит «оть насъ, Савроматовъ и Русовъ уродившись и изшедши, и заедино съ початку съ самовласною братюю нашею, Савроматами и Русами бувши, иногда Каинъ на Авеля, на Русовъ альбо Савроматовъ, власную съ древности природную братію свою» (стр.69), и родственные полякам — «братію нашу, Роксоляновъ, въ невольническое подданское». Но крестьян, как для всякого поляка, у автора не существует.

Поэтому русские крестьяне, которые сыграли решающую роль в войнах Хмельницкого и вхождении Малой Руси в Россию, у него вовсе не присутствуют на исторической арене. Это также соответствует польской традиции того времени и входит в противоречие с демократическими взглядами европейских просветителей, которые отводили главную роль в истории народу.

Автор «Истории русов», вероятней всего, является последователем основателя новой польской историографии Адама Нарушевича (1733–1796). Адам Нарушевич был сторонником идей «сарматизма». Он также выводил славян от сарматов. Возникновение социального неравенства этот историк объяснял с помощью распространенной тогда «теории завоевания», согласно которой славянские племена покорили местное население и стали привилегированным сословием рыцарства-шляхты, в то время как автохтонное население превратилось в подневольное. Он видел причины ослабления Польского государства в переходе от польского к немецкому праву, которое оказалось более выгодным для крупных землевладельцев и привело к ограничению власти короля.

Об этом писал и автор «Истории русов»: «Вельможи Польскіе, сіи министры правленія народнаго, обуревающіе всегда власть Королевскую».

Для государства, считал Нарушевич, это имело отрицательные последствия, поскольку вместе с ослаблением королевской власти нарушилось равновесие между сословиями. А.Нарушевич принадлежал к числу сторонников конституционной монархии. Он противопоставил теологической концепции истории рационалистические принципы ее понимания. Главный труд Нарушевича «История польского народа» (7 томов) начал выходить в 1780 г. со второго тома. (Первый том вышел из печати только в 1824 г.). Через всю работу, как и в «Истории русов», проходила идея сильной монархической власти, призванной обеспечить равновесие между сословиями, гарантировать порядок в государстве. Вину за ослабление и упадок Польши он возлагал на магнатов, обвиняя их в произволе, анархии, жадности.

У Нарушевича было много последователей. Все они в той или иной мере стремились продолжить его дело, распространяя его идеи в польском обществе.

Как видим, идеи «Истории русов» полностью совпадают с взглядами А.Нарушевича на историю Польши.

5. Русь и Польша добровольно воссоединились