Политика современной Польши является, во-первых, очередным шагом по восстановлению своего патронажа над польскими «кресами» (восточными окраинами), а во-вторых — продолжением цивилизаторской миссии по отношению к своим бывшим «chlopam».
7. Автор, как всякий польский патриот, был ревностным почитателем правления польских королей
Король в «Истории русов» описан верным отцом единоплеменной нации русов и поляков, старается усмирить неразумную шляхту и помочь рыцарству русскому — казакам. Так, С. Баторий — отец им родной, «патриотъ»
и «отецъ человѢчества»:«Король Баторий во всѢхъ отношениях къ Рускому воинству и народу былъ такой патриотъ,
каковымъ почитался у Римлянъ Императоръ Титъ, сынъ Веспасиановъ, т. е. другъ и отецъ человѢчества. Онъ правотого своею и кротостию вселилъ во всѢ народы Королевства своего духъ единства и братскаго согласія. Не слышно было между ними никакихъ споровъ ни о породахъ, ни о преимуществахъ, и ниже о религіяхъ, умы народные часто возмущающихъ. Самое даже Духовенство, склонное обыкновенно къ преніямъ и присвоенію себѢ правомыслія, подобилось тогда агнцамъ непорочнымъ златаго вѢка».Но всем современникам было известно, что Батория избрали на польский престол под давленим турецкого султана. Недаром Г. Штаден, немец-«опричник», бывший при дворе Ивана IV, писал, что «…турецкий султан [посадил] в Польше королем Стефана Батория…», а в Вене его открыто называли «вассалом турецкого султана».
Поэтому Баторий всячески пытался подавить всякие выступления казаков против турок и татар.
Автор преднамеренно забывает сказать, что имено «патриотъ»
С. Баторий, по требованию турецкого султана, приказал схватить подольского атамана Ивана Подкову, который защищал южные рубежи Польши от набегов татар, и казнить его в Варшаве.Вот как выгораживает польского короля автор «Истории русов»: «Гетманъ, по долгомъ отлагательствѢ, убѢжденъ былъ, наконецъ, просьбами и клятвами Волоховъ принять у нихъ Господарское достоинство и вступить для того въ городъ. По совершеніи учрежденныхъ на таковъ случай обрядовъ и празднествъ, Подкова остался на правленіи Господарства Волошскаго, а войска Малоросійскія при Полковникахъ и другихъ чинахъ отпустилъ въ Малоросію, съ благодарственною грамотою ко всѢмъ Чинамъ и Козакамъ за ихъ къ нему благоволеніе и усердіе. При себѢ оставялъ Подкова Козаковъ съ двадцать, самыхъ къ нему приверженныхъ, а съ прочими разставался, какъ съ родными, въ слезахъ и сѢтованіи. Но какъ только сіи выступили въ свои жилища, то получили извѢстіе о смерти Гетмана. Воротившіеся съ тѢломъ его Козаки разсказали, что онъ убитъ предательски: одинъ вельможа, запросивъ Господаря въ загородный свой домъ крестить младенца, имѢлъ тамъ готовыхъ убійцъ изъ прежнихъ мятежниковъ
. Они, напавъ на Подкову нечаянно въ самомъ домѢ, отрубили ему голову топоромъ, положа ее на порогъ, а съ нимъ убили одного Старшину и двухъ Козаковъ Малоросійскихъ. ТѢло Подковы съ головою погребено Козаками съ честию въ Каневскомъ монастырѢ».На самом деле в сентябре 1577 г.
Иван Подкова с отрядом запорожских казаков захватил Яссы, столицу Молдавского княжества, и провозгласил себя володарем, т. е. правителем Молдавии; несколько раз он разбил сброшенного им Петра, но последнего поддержали турки, на его стороне был и польский король Баторий, бывший вассал турецкого султана. Подкове пришлось уходить на Запорожье, и по дороге его гостеприимно пригласил к себе брацлавекий воевода князь Збаражский, который имел тайный приказ короля схватить казацкого предводителя. Подкова был отправлен во Львов, и там ему отрубили голову по приказу Стефана Батория. Это было общеизвестным фактом, поэтому и поляки, и зарубежные авторы осуждали убийство Баторием смелого борца с татарами и турками.О действиях Подковы, который с казачьим отрядом захватил Молдавское княжество, докладывали начиная с января 1578 года
в своих донесениях из Варшавы папские нунции Лаурео и Калигари. В этих реляциях отражен весь ход событий этой драматической истории казацкого предводителя, до трагического финала включительно. Извещая о смертной казни Подковы в донесении за декабрь 1578 года, Калигари отметил, что эта смертная казнь, содеянная на угождение туркам, произвела на всех плохое впечатление[145].