Святые и пророки Белой Руси

Но не только автор «Истории русов» был такого мнения об унии. Поляк Каетан Козмян также, считал козацкое восстание одним из трагических последствий религиозной нетерпимости и преследований[148], и Станислав Сташиц у ‘‘Przestrogi dla Polski’’ также говорит об отчуждении козаков, как об одной из основных причин упадка Польши[149].

Борьба за веру добровольно соединившихся с Польшей казаков среди шляхты вызывала понимание, главное, чтобы не акцентировалось внимание на борьбе казаков и крестьянства против польской шляхты, как своих угнетателей, что противоречило бы тезису идиллии единства казаков и шляхты, а значит, и поляков и русов как одной нации.

Поэтому все беды Польши польский автор «Истории», патриот Польши, в стиле историка А.Нарушевича выводит от магнатов, Папы Римского и священников, которые управляли Польшей, «а отъ другаго Короля, Сигизмунда, посвятившаго себя изъ малолѢтства въ санъ духовный и изъ кляштора въ Короли призваннаго, и совсѢмъ власть оная упала, а присвоили ее себѢ вельможи или магнаты Королевства и Духовенство Римское, державшие Короля за одну проформу».

Исходя из утверждения единства и братства родственных народов поляков и русин, автор «Истории русов» старается всякие социальные выступления казаков и крестьян против польской шляхты путем фальсификаций представить как выступления в защиту веры и против униатства, что было распространенным удобным объяснением таких восстаний среди польских историков.

В этом отношении показательно описание восстания Наливайко. О польском авторстве свидетельствует и имя Наливайко — Павел, когда в русской традиции он Северин. К тому же дату пленения Наливайко он берет из труда француза Ж.Б.Шерера: «Поляки схватили его в 1597 г. вместе с полковником Лебедой и каким-то Мазепой недалеко от Дубно, возле городка Солоница. Всех трех привезли к Варшаве, где они были сожжены в медном быке»[150].

Но даже эта жестокость шла от римского духовенства, а не от кротких и любящих русин поляков: «Сіе жестокое и безчеловѢчное варварство выдумано Римскимъ Духовенствомъ по правиламъ и мастерству ихъ священной инквизиции, а произвели его въ такое безстыдное дѢйствие вельможи Польские».

Также и версия о жестокой казни Наливайко не лишена оснований. О том, что поляки увлекались изощренными пытками и казнями, пишет и польский шляхтич Маскевич в своем дневнике: «1619 г. 15 ноября. Пекарского заковали в железа и, по решению сената, приговорили к смерти. Казнь происходила таким образом: посадили его вместе с палачами в телегу, запряженную четвернею, на высоком, нарочно устроенном седалище, чтобы всем было видно, и повезли из крепости по городу, чрез вал, Краковское предместье и рынок к Новомясту. При въезде на вал, в Краковском предместье, в рынок и в Новомясто палач рвал его раскаленными клещами. Потом взвели на приготовленное в Новомясте возвышение, связали руки на спине, положили навзничь на сковороду, наполненную серою, и жгли медленным огнем, раздувая его мехом. После того свели с возвышения, выпрягли лошадей из телеги и привязали их постромками к рукам и ногам преступника, чтобы разорвать его. Но как долго не могли этого сделать, то один палач надрубал ему жилы секирою, а другие погоняли лошадей, и таким образом вырвали правую ногу. Наконец положили его самого с оторванными членами на костер и сожгли»[151].

9. Союз казаков и поляков

Вопрос о «привилегиях» и сказочном «золотом веке», прерванном 1654 годом, едва ли не самый важный для «Истории русов», важный до такой степени, что ее творец вообще не брезгует самым бесстыдным обманом, преподносит под видом общеизвестных исторических фактов совершенно фантастические сюжеты[152]. Впоследствии Т. Шевченко описал эту эпоху в идиллических тонах в своих стихах: «Когда мы были козаками…»

Чтобы доказать тезис о счастливом союзе малоросийских казаков (о крестьянах речь не идет) с поляками, о якобы имевшихся у них «вольностях, правах и привилегиях», утраченных как раз в результате воссоединения Малороссии с остальной Россией, создается очередной миф.

Приводимый автором текст Зборовского трактата, будто бы гласит: русский Народ, «яко из веков вольный, самобытный и незавоеванный», отныне «ни от кого, кроме самого себя и правительства своего независим». Указывается и точная дата подписания договора: 7 сентября 1649 года.