Святые и пророки Белой Руси

Но автор «Истории русов», льстя казачеству, возносит его выше московского царя. Поэтому, по его версии Хмельницкий едва ли не в приказном порядке требует со стороны России немедленного объявления войны Польше, но не с целью помочь малороссийскому народу освободиться от поляков (потому что, по версии автора, они соединились добровольно), а по идиотскому поводу, «чтобы народ Малороссийский узнал прямо и убедился об усердии к нему народа московского, воюющего в помощь его поляков», и здесь чванливость польского автора вылезла наружу: «а второе, чтобы малороссияне, увидев могущество народа московского, переменили те о нем мысли, кои имели о слабости его во время владения поляками городом Москвою и почти всем Царством сим» (11).

Здесь необходимо обратить внимание на то, что в Восточной Европе Австрия, Швеция, Пруссия, Турция находились в очень сложных условиях. Турция воевала с Австрией, поэтому и та, и другая заинтересованы были использовать отряды казаков, которые находились в турецком тылу, в своих целях.

Такая же ситуация сложилась в отношениях между Польшей и Швецией. Пруссия, которая находилась в вассальной зависимости от Польши, заинтересована была в ее ослаблении, поэтому всячески избегала оказывать ей помощь. А Ватикан, наоборот, призывал всех помочь Польше, чтобы сохранить свой униатский проект.

Именно от этих стран посланцы и посредники наведывались к Б. Хмельницкому с предложениями о сотрудничестве, чтобы привлечь его на свою сторону. Одна Россия выжидала прояснения ситуации, не вмешиваясь в события. Москва не горела особенным желанием присоединить к себе Малороссию. После смутного времени она не была готова к войне с Польшей, поэтому отказала в этом Киевскому митрополиту Иову Борецкому, отправившему в 1625 г. посольство в Москву, не спешила отвечать согласием и на слезные челобитные Хмельницкого, просившего неоднократно о подданстве.

Но Б. Хмельницкий уже понял, что без помощи южнорусского населения, которое стремилось уйти в Россию, ему не удержаться на своем месте при помощи одних казаков. Не поможет ни польский король, ни турецкий султан. Поэтому он вынужден был просить Россию принять его и казачество в подданство.

Итальянец М. Бизаччиони в «Истории гражданских войн последнего времени», которая писалась в 1651–1654 гг., писал о принятии гетманом подданства русского царя и истолковал его как акт отчаяния Богдана Хмельницкого, покинутого его союзником, крымским ханом (там же, с. 407). Как отмечает итальянский историк, в такой ситуации казацкий гетман «согласился пустить тирана в свой дом и не заслуживает прощения».

За это простить такого великого деятеля, как Хмельницкий, автор, как и всякий поляк-католик, не мог и потому чисто с польских позиций устами анонимных казаков обзывает гетмана Хмельницкого «зрадцею и предателем отечества». Но отечеством казаков была Польша.

Хотя все было с точностью до наоборот. Именно за сговор с поляками казаки и «сирома»-крестьяне объявили Б.Хмельницкого предателем.

Хмельницкий прислал послание с предложением о мире, как ляхи сразу же прислали своих комиссаров и подписали его. Вот статьи настоящего соглашения.

Войско казацкоедолжно состоять лишь из двадцати тысяч человек.

Казаки могут проживатьлишь в Киевском воеводстве,да и то лишь на королевских землях.

НиБрацлавское, ни Черниговское воеводство казаков не будут иметь.

Всясирома отныне снова должна оставаться в подданстве.

Всеприбыли господские господам следует возвратить.

Чигирин остается за казацкой булавой.

Вера православная и духовенство должны быть нетронутыми. Кто взял или присвоил церковные сокровища и пожитки, должен возвратить их.

Без разрешения короля казацкому гетману запрещается вести переговоры с зарубежными монархами.

Г. Грабянка так описывает мнение народа о договоре Хмельницкого с поляками в Белой Церкви в 1654 г.: «а когда же они перед сиромою прочитали статьи мира и дошли к пунктам, где говорилось, что казаки должны отступиться от татар, где значилось, что войска казацкого должно быть только двадцать тысяч, то волной поднялось недовольство, поднялся шум. Казаки кричали: «Это так ты, гетман, миришься с ляхами? Орду предаешь и нас хочешь отдать ляхам на мучение? И прежде чем это произойдет, сам наложишь головой вместе с ляхами!»

И обступила сирома со всем войском Белоцерковский замок, решила комиссаров и Хмельницкого перебить.