Святые и пророки Белой Руси

В качестве доказательства отсутствия у белорусского епископата какого-либо иного национального самосознания, кроме русского, служит тот факт, что владыки Пантелеймон, Филофей и Венедикт в эмиграции стали епископами Русской Православной Церкви Заграницей, бескомпромиссно боровшейся с «мазепинством» и антибелорусской идеей отделения белорусов от великороссов. А группка настоящих нацистских коллаборантов устроила микроскопическую раскольническую группировку под «крышей» Константинопольского Патриархата, чем свой раскол не легитимировала, а делегитимировала Константинопольский Патриархат.

Белорусы, как неотрекшаяся часть русского народа, в подавляющем большинстве пошли в партизаны, из белорусских коллаборантов нацистам не удалось, ибо их было очень мало, создать аналог ОУН-УПА, так как в Белой Руси не было плацдарма для такого создания типа Галичины — убитой и «перекодированной» Галицкой Руси, поэтому белорусских священников, сохранивших верность Русской Православной Церкви, убивать боялись. В отличие от Малороссии, где такой плацдарм в виде Галиции был. Практически неизвестной для современного читателя является тема массовых репрессий против духовенства и мирян Украинской Православной Церкви Московского Патриархата со стороны адептов украинского автокефалистского раскола. Во время Великой Отечественной войны сотни православных священников (это признает даже раскольнический автор Тимофей Миненко, пытающийся сохранять видимость объективности[226]), в том числе митрополит Киевский Алексий (Громадский), епископ Мукачевский Мануил (Тарнавский), были зверски замучены и убиты террористами из ОУН-УПА с непосредственного благословения лидеров т. н. «Украинской автокефальной Церкви». Священников Волыни и Полесья за отказ уходить в раскол сбрасывали вниз головкой в колодцы, пытали. Современный церковный историк Михаил Шкаровский писал о сотнях убитых пастырей. Нацисты пытались распространить раскол УАПЦ и на Белую Русь. Лжепатриарх УАПЦ Мстислав Скрыпник лично донес в Гестапо на киевского православного русского патриота Александра (Вишнякова), расстрелянного вместе с евреями в Бабьем Яру:

«Будучи украинской националистической организацией, Церковная рада в интересах автокефалии развязала настоящий террор против канонических православных священников.

Войдя в канцелярию Рады, Гавриил Вишняков обратился к находившемуся там священнику с просьбой разузнать о судьбе отца. Тот яростно обрушился на него: «Вон отсюда! Ты, сын москальского попа! Вон, а то будет тебе то же, что твоему отцу!» (цитата из рассказа Гавриила Вишнякова).

Юноша спросил у секретаря, кто с ним разговаривал, ему ответили: «Это архимандрит Мстислав».

Да, это был тот самый Мстислав, который уже в наше время стал «знаменем» самостийности и преемственности в движении за автокефалию, и в 1989 г. был провозглашен «первоиерархом» УАПЦ.

Из воспоминаний давнего сотоварища Мстислава Скрыпника — лжемитрополита Феофила: «О, это страшный человек. Это бандит в епископском клобуке. Он из тех, кто может убить, удавить человека, если он станет ему препятствием. Епископ Мстислав — доверенное лицо из администрации Поликарпа Сикорского. Он племянник Петлюры, его адъютант по фамилии Скрыпник. В келейном разговоре с Мстиславом я с какой-то боязнью спросил его об унии с Римо-католической Церковью. А он мне отвечает: «Уния? А почему бы и нет? Разве те, кто пошли на унию с Римом что-либо потеряли? Пусть с чертом, лишь бы не с Москвою, но об этом еще рано говорить» [История Русской Церкви, кн. 9, с.279].

Правду о гибели отца Гавриил Вишняков узнал от владыки Пантелеймона в декабре 1941 г. Со слезами на глазах владыка сказал: «Ваш отец, архимандрит Александр Вишняков, расстрелян немцами в Бабьем Яру 6 ноября 1941 г.»

«Честна пред Господом смерть преподобных Его»

(прокимен)

6 ноября 1941 г. Угрюмый осенний день. Скорбной дорогой смерти под немецким конвоем и под надзором украинских полицаев шла в Бабий Яр колонна измученных, избитых, голодных людей. Это были военнопленные красноармейцы, евреи, подпольщики. Были в этой колонне и православные священники, приговоренные к смерти по доносам немецких дружков — украинских националистов, бандеровцев, которых «благословили» на их предательскую деятельность автокефалы-самостийники.

Среди смертников был и архимандрит Александр. Рассказ о его трагической смерти записан по свидетельству очевидцев, чудом избежавших смерти.