Связанные (СИ)

– Не то, чтобы… – брюнетка убито посмотрела на мобильник, который продолжала сжимать в правой руке, левой придерживая рюкзачок на плече. – Но, боюсь, сегодня консультация отменяется.

– Жаль, конечно, – Хицугая попробовал сунуть нос в её сотик, но заметил лишь список СМСок с ничего не значащим началом: "Пусто,… пусто,… пусто…" Кивнул на телефон: – Не хочется?

– Есть такое слово "надо", – грустно улыбнулась Куросаки.

– Тогда, удачи! – бодро провозгласил Тоширо. – Хотя, подожди минутку… Протяни руку.

– Правую, левую? – Карин подала правую руку с мобильником, разворачивая её тыльной стороной ладони вверх, и с удивлением наблюдала, как Хицугая застегнул на ней браслетик из чёрных кожаных ленточек, развернул его металлической пластинкой вверх, чуть поправил, довольно любуясь.

– На удачу, – негромко произнёс он, отвечая на вопросительный взгляд девушки. Та продолжала стоять, глядя на мужчину с подозрением и настороженностью, и Тоширо решил пошутить:

– Связанные, помнишь? – он продемонстрировал свой браслет, покрутив запястьем согнутой в локте руки. Но Куросаки опять отреагировала нелогично, хмуро сведя брови:

– Почему "связанные"?

Тоширо даже растерялся.

– Ну, ты сама так говорила… Помнишь?

– А, – брюнетка заметно расслабилась, а её сотик вновь призывно пикнул. – Ладно, мне пора, – коротко бросила она и, развернувшись, побежала вдоль по улице.

Проводив девушку взглядом, Хицугая недовольно цыкнул: вот неугомонная. Субботу он планировал провести с Карин-сан: не только торчать в лаборатории, а посидеть, скажем, в кафе. Ему нравилось общаться с Куросаки, конечно, если та не замыкалась. Порой она выдавала гениальные по смыслу и глубине идеи, которые Тоширо уже успел оценить, поэтому ему хотелось понаблюдать за девушкой в более свободной обстановке, чтобы она отвлеклась от различного рода забот и обязательств. Но сегодня что-то или кто-то нарушил его планы. Как не жаль, с наличием у девушки сторонних интересов придётся мириться.

Карин на бегу воткнула в коммуникатор узкую пластинку удостоверения, болтавшегося на цепочке на шее – так он останется с синигами, когда она выйдет из тела, сняла сумку и откопала конфетную упаковку. Момент, и одна девушка осталась на тротуаре, замедляя бег, а другая уже в чёрном сихакусё метнулась в воздух. Куросаки притормозила, доставая из ножен катану, и огляделась сверху. А вот и пустые!

Пара мерцающих шагов, и синигами подлетает к монстру. Внезапность появления дала свой эффект – монстр не успел обрадоваться, как распался на частицы под ударом дзампакто. Однако второй уже радостно скалился:

– Синигами. Вкусно, – просипел он, выворачивая членистоногие конечности для обороны.

Куросаки не ответила. Она считала глупостью разговаривать с теми, у кого остался один единственный инстинкт – пожрать. Да и жить монстру в таком виде осталось – удар, удар, натиск, удар – собственно, всё. Третий оказался сообразительнее. Он предпочёл менее сытную, зато более сговорчивую добычу, на поиски коей и отправился, пока синигами была занята. За этим пришлось побегать.

Изворотливый, вытянутый, похожий на полоза, он юрко скользнул между слоями пространства и скрылся между домов. Карин опустилась на крышу, закрывая глаза и сосредотачиваясь на энергии пустого. Ветер трепал короткие несобранные волосы и сихакусё. Миг, и ударная волна принесла запах страха и крови. Чёрт, только бы не слишком поздно. Карин вскинулась и метнулась к месту нападения.

Душа женщины, ещё прикованная к бессознательному телу, ошарашено и заворожено следила за движениями змеи. Тук... не удар сердца – память о нём. Тук... змееподобный пустой складывает тело кольцами для прыжка. Тук... рывок, и зубы, торчащие во рту костяной маски, с лязгом стукаются о сталь клинка, оказавшегося на пути. Черноволосая синигами приседает, гася инерцию прыжка, и отмашью освобождает катану из плена пасти. Змея в бешенстве предпринимает попытки сожрать наглую синигами, но всякий раз натыкается на дзампакто. Пронзительный крик, слегка оглушивший богиню смерти, позволяет монстру отступить для скоропостижного бегства, но от Куросаки не так просто скрыться. Бегалки Карин не прельщают, к тому же она слышит недовольное рычание своей драконицы, которой тоже хочется расправить крылья и размяться. Что ж, нет причин ей отказывать.

– Разразись из-под облаков, Дэнко! Ракурай!

Толстый ствол молнии вонзается в хвост змея, заставляя того корчится при прохождении каждого следующего фрагмента молнии. Последняя конвульсия, и маска рассыпается в пыль, а за ней с диким визгом и сам пустой.

– Стоило ли так страдать?