Свидетель о Свете. Повесть об отце Иоанне (Крестьянкине)

– Это сету, местная народность, – пояснил отец Константин. – Они родня эстонцам, но православные. А святая Варвара – их приход.

– А меня святая Варвара спасла в детстве во время болезни, – улыбнулся отец Иоанн. – Мне мама рассказывала. С тех пор ее иконку все время с собой ношу.

Но большинство людей вокруг шли дальше – к величественной старой крепости-кремлю, видневшейся впереди. У всех в руках – ветви вербы. Заканчивалась Лазарева суббота, и люди торопились в монастырские храмы – отмечать Вход Господень в Иерусалим…

У Святых врат отцы сотворили Иисусову молитву. Сразу за воротами монастырь как бы разделялся на два уровня. Впереди – округлый купол собора Архангела Михаила, построенного (это сразу было понятно по архитектуре) в начале XIX столетия. А влево, вдоль сильно обветшавшей крепостной стены, дорожка уводила к древнему Никольскому храму с иконой Божией Матери «Одигитрия» над входом. Низкая арка открывала вход в расположенную под храмом часовню, одновременно служившую проходом на нижний уровень монастыря. Оттуда начиналась пологая, вымощенная скользким от морозца булыжником дорога, окаймленная деревьями… Батюшка остановился на мгновение, вбирая в себя пейзаж, о котором столько читал и слышал.

– Ну что, красиво? – с улыбкой спросил уже бывавший в Печорах отец Константин.

– Ты знаешь, я точно так себе все и представлял, – тихо ответил отец Иоанн.

«Кровавая дорога»… Значит, вот сюда, на эти камни струилась кровь преподобномученика Корнилия, когда его тело, заливаясь слезами и читая вслух молитвы, нес царь-убийца?.. А там, внизу, – подернутые вечерней дымкой золотые купола Успенского собора?.. И Богом зданные пещеры, где покоятся все, кто связал свою жизнь с этим святым местом, где монашеское делание не прекращалось ни на минуту с древних, давно уже забытых времен?.. Какое же счастье – оказаться здесь, в этом поистине райском уголке. И пусть на фасадах зданий видны страшные отметины недавней войны, пусть они давно не белены и не крашены – но душа чувствует разлитую здесь в воздухе благодать, пьет ее полной грудью… и никак не может остановиться…

«Окончишь школу, поработаешь, потом примешь сан и послужишь, а в свое время непременно будешь монахом… А встретимся мы с тобой много лет спустя на Псковской земле…» Эти пророчества времен его орловской юности словно сами собой всплыли из глубины памяти. Неужели – вот, гавань, тихая пристань, где надолго, навсегда бросит якорь его исстрадавшийся, изведавший столько горя кораблик?..

Вместе с другими богомольцами отцы медленно спустились по Кровавой дороге на Успенскую площадь, окаймленную монастырскими зданиями. Наискось площадь пересекал бурлящий ручей Каменец, который впору было назвать маленькой речкой. Несмотря на минусовую температуру, он весело, совсем по-весеннему бормотал что-то, пробегая под перекинутыми через него в нескольких местах мостками. В ручье бесстрашно купали ветви склоненные над ним ивы.

– Отец Иоанн?.. – услышал батюшка обращенный к нему полуудивленный-полуобрадованный оклик.

Отцы обернулись. К ним неторопливо подходил невысокий владыка со смеющимися глазами. Священноархимандрита монастыря, епископа Псковского и Порховского Иоанна (Разумова) узнали сразу же. Отец Иоанн был знаком с ним с 46-го, еще со времен Троице-Сергиевой лавры. Несколько раз даже вместе ездили электричкой из Москвы в лавру и обратно…

– Благословите, Преосвященнейший Владыко!..

– Ты как здесь оказался?.. – Но не успел отец Иоанн раскрыть рот, как епископ перебил его: – Хотя давай-ка мы обо всем поговорим у меня в покоях, а не здесь, на людях. Пойдем-ка…

…Беседа заняла с полчаса. Владыка откровенно рассказывал отцу Иоанну о трудностях, с которыми столкнулся на должности главы епархии:

– Немцы во время войны разрешили открыть на Псковщине сто двадцать семь храмов. Сейчас осталось девяносто три, но все равно много… Владыка Ленинградский и Новгородский Григорий, который до прошлого года управлял епархией, как ты знаешь, – человек занятой, постоянно в разъездах… Ну а я тут новый, назначен только в ноябре. Дел много, а верных людей, как выяснилось, мало, опереться не на кого… Так что тебя, можно сказать, сам Господь сюда послал мне на подмогу. Нужно поднимать Свято-Троицкий кафедральный собор в Пскове. Там ведь вместо лампад консервные банки висят, весь клир еще недавно был из бывших обновленцев… Так что нужно тебе ехать в Псков и позаботиться о соборе.

«В Псков!.. Но как же быть с определением владыки Николая?..» – мгновенно подумал отец Иоанн. А владыка, будто прочитав его мысли, успокоительно заметил:

– Не беспокойся, тут у нас не Москва, каждый человек на счету, и каждому рады. Что монастырь, что Псков – считай одно и то же. Не на виду…

По-видимому, на лице батюшки отразились сомнения, потому что епископ добродушно добавил:

– Ну а чтобы тебе скучно не было, я тебе замечательного настоятеля там припас. Иеромонах Всеволод – слыхал о таком?

– Нет, не припомню, – признался батюшка.