Свитки. Современное прочтение знаковых текстов Библии

Простому, казалось бы, навыку упорства в достижении цели посвящено множество аскетических текстов, объединенных лейтмотивом: «Если ты пал — восстань». Для высокомерного человека опыт падения разрушителен — не только из-за последствий совершенного греха, но и по гордости, которая не может принять разрыв между мною нынешним и мною желаемым. В таком сокрушении практически нет покаяния, и часто, когда нам кажется, что мы плачем и раскаиваемся в грехах, наш плач — о том самом «идеальном себе» и происходит от гордости, а не от тоски по Богу. Поэтому терпеливый лучше высокомерного, неудача заставляет его продолжать попытки, а не валяться, оплакивая себя. Это важно и в свете наших постоянных переживаний о неизбывности одних и тех же грехов, приносимых на исповедь. Напомню в этой связи, что одним из ярчайших примеров вознагражденного терпения является паралитик, исцеленный Христом у Вифезды (ивр. байт хесед — «Дом милости»). Тридцать восемь лет человек сидел у водоема, понимая, что его шансы на исцеление ничтожны: раз в году кто-нибудь исцелялся от возмущения воды, и получается, что он видел это тридцать восемь раз. Но он знал, что у купальни его шанс равен сотой доле процента, а во всех остальных местах — абсолютному нулю, потому здесь и лежал. И Христос не ждал от него никаких просьб, а Сам подошел и даровал исцеление (см. Ин. 5:1–15).

Не говори: «отчего это прежние дни были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом (Еккл. 7:10).

Толкования на этот стих далеко отошли от его первоначального смысла. Толкователи настаивают: факт, что прежние дни были лучше, действительно неоспорим. «Не удивляйся всему тому благу, которое выпало на долю древних праведников, таких как поколение пустыни, ибо все зависит от заслуг поколения», — говорит Раши. Раввин Йона-тан Эйбешиц в подтверждение этой мысли цитирует Бернара Шартрского, описывая современное ему, да и всякое ныне живущее, поколение: «мы подобны карликам, стоящим на плечах великанов», то есть всецело обязаны мудрости предыдущих поколений (Яарот дваш, 1.16).

Безусловно, любая сфера человеческой деятельности зиждется на предыдущих разработках, без навыка добывания огня мы не пришли бы к адронному коллайдеру. Но данный тезис нельзя трактовать как утверждение об абсолютной вторичности, бесплодности ныне живущих, использующих лишь опыт и знания прежних поколений, это совершенно не так, даже в религиозном плане. Один и тот же Дух движет пророками Израиля, апостолами и учителями христианства, но сколь разные слова исходят из уст Моисея, Иоанна Крестителя и Силуана Афонского. Это не значит, что даруется принципиально новое, прежде не бывшее откровение; но человечество взращивается Богом, и в процессе воспитания способно видеть и слышать все больше, вглядываясь в один и тот же Лик, различать в нем ярче проступающие черты. Один раз излился на апостолов Дух в Сионской горнице — и стал неисчерпаемым источником сокровищ Церкви, о которых нельзя сказать, что все уже проповедано, написано, сделано прежде бывшими, иначе это будет означать, что Святой Дух либо исчерпался, либо более не присутствует в Церкви. И то и другое — ужаснейшее заблуждение.

Сам Екклесиаст настаивает: что делалось, то и будет делаться, в своем негативизме он не считает, что когда-то было лучше, но также уверен и в том, что вряд ли лучшее возможно в будущем.

Хороша мудрость с наследством, и особенно для видящих солнце: потому что под сенью ее [то же, что] под сенью серебра; но превосходство знания в [том, что] мудрость дает жизнь владеющему ею. Смотри на действование Божие: ибо кто может выпрямить то, что Он сделал кривым? Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй: то и другое соделал Бог для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него (Еккл. 7:11–14).