Свиток 1. Дворец семи звезд вана Лу

Это имело смысл. Здесь под землей лучше много делать, чем много думать — делай все быстро и не ошибешься. Я быстро вскинул пистолет, но третий дядя и Толстяк торопливо замахали руками и одновременно закричали:

— Стой… стой-стой!

Третий дядя уже стоял прямо перед трупом, отмахиваясь от меня, рассматривал во что одет покойник и от удивления не мог закрыть рот. Показывая на черные доспехи, он сказал:

— Это… это же… погребальное нефритовое одеяние? Господи, оказывается оно и правда существует!

Я был сбит с толку и поспешил поинтересоваться, что его так поразило. Третий дядя был так взволнован, что чуть ли не плакал, он без конца бормотал восхищенно:

— Творец... удача не оставила меня... я, третий сын семьи У, так долго искал... наконец... Я наконец нашел его. Я нашел бесценный артефакт. Это же нефритовая броня, — он схватил меня за плечо. — Человек может вернуть себе молодость, просто надев эту вещь! Ты понимаешь, нет? Оно настоящее! Этот мертвец тому свидетельство!

Действительно, в эпоху Сражающихся царств сорок-пятьдесят лет считались глубокой старостью, люди выглядели соответственно. Но это тело... хотя черты его лица были искажены, все равно заметно, что выглядел он очень молодо. В глубине души я изумился, неужели в мире и правда есть способ вернуть ушедшую юность?

Толстяк тоже восторженно хлопал глазами:

— Подумать только, сам Цинь Шихуан-ди[88] не мог найти этот артефакт, а он оказался тут. Эй, как тебя… третий господин, ты знаешь, как снять эту броню?

Третий дядя покачал головой:

— Я слышал, что ее нельзя снять снаружи. И это серьезная проблема, не можем же мы тащить на себе весь труп целиком.

Они вдвоем осматривали тело вдоль и поперек, а я, поняв, что труп позволяет им дергать себя за руки и ноги и не проявляет никакого недовольства, постепенно расслабился. Похоже, никакой опасности не было, и я спросил:

— А если мы снимем броню, что станет с телом?

Толстяк не задумавшись ни на секунду ответил:

— Понятия не имею. Но в крайнем случае разложение ускорится и тело быстро сгниет.

— Но, раз он дышит, значит, пока жив, — сказал я. — Не будет ли это убийством?

Услышав это, Толстяк чуть не упал от смеха:

— Мой младший товарищ, тебе нужно иметь четкое идеологическое мышление, если уж взялся грабить могилы. Эти древние аристократы и ваны отнюдь не невинные люди, их руки обагрены кровью простого люда. Если мы вытащим его отсюда живым, то его все равно расстреляют, как врага китайского народа. Тебе не надоело беспокоиться о всякой ерунде? Займись чем-нибудь полезным.

По-своему Толстяк был прав. Пока эти двое с головой погрузились в исследование нефритовой брони, я решил осмотреть гроб, вдруг там есть что-то ценное.  Порылся в погребальном инвентаре и обнаружил, что на дне был толстый слой чего-то, похожего на змеиную кожу. Я вытащил горсть этой странной субстанции и спросил:

— А это что?

Третий дядя рассеянно уставился на мою находку, обнюхал ее и сказал:

— Похоже на человеческую кожу. Наверно, он ее сбросил, как змея.

С отвращением я выбросил это обратно:

— Блядь, у него какая-то кожная зараза? Там же так много этой кожи!

Дядя усмехнулся:

— Не говори ерунды, это старая кожа, которую он сбросил. Каждый раз, когда она сходила, он становится моложе. Если прикинуть по ее количеству в гробу, он так линял пять или шесть раз.

Я решил, что это омерзительно, еще и похоже было на змеиную кожу, воодушевление пропало. А тем временем Толстяк вскричал:

— Есть! Нашел!

Мы собрались вокруг и увидели кончик золотой нити, продетой в нефритовые пластины и соединяющей весь доспех. Я был удивлен:

— Толстяк, у тебя глаза демона? Как ты смог ее разглядеть?

Толстяк покосился на меня и пробормотал:

— Вы, товарищи из южной школы, слишком кровожадны, вы не грабите, а просто уничтожаете гробницы целиком. А ведь это кропотливая и искусная работа. Если бы с вами не было меня, Толстяка, у вас был бы только один выход — растворить тело вана Лу Шан, иначе эту броню не снять!

Третий дядя смутился, а потом выругался:

— Да пошел ты! Может быть это просто края обычных ниточек.

Толстяк засмеялся и сказал:

— Блядь, не стоит быть таким злым и недоверчивым! — он хотел потянуть конец нити, но только протянул руку, как вдруг я услышал свист и перед глазами что-то сверкнуло. Третий дядя среагировал моментально, оттолкнул Толстяка в сторону — и тут же в дерево на том месте, где стоял Толстяк, вонзился черный меч, расколов доску надвое. Если бы не дядя, клинок бы сейчас торчал из головы Толстяка.

Мы обернулись, и только тогда заметили, что внизу у ступеней стоит Молчун, с ног до головы залитый кровью, а на его теле появилась татуировка сине-зеленого цилиня[89]... вроде раньше я татуировок на нем не видел. Его левая рука все еще продолжала движение после того как он метнул клинок, а в правой он держал странную вещь. Когда я рассмотрел, что это, то задохнулся от ужаса — это была человеческая голова. Точнее, судя по цвету кожи — голова цзунцзы.