Свобода

На рассвете они двинулись в путь. Дорога показалась бесконечно долгой. Проковыляв несколько сотен метров по кочкам, они вышли на поляну. Посередине издалека виднелись явные следы приземления вертолета.

Но в нарастающем утреннем свете было заметно и еще кое-что.

Мозг Бергера, очевидно, попытался смягчить картину. То, что перед ним предстало, напоминало гриб. Большой гриб.

Но это была голова.

Он отпустил Блум, развернул ее спиной, сделал пару неуверенных шагов, взошел на небольшой холмик, откуда открывался хороший обзор.

Это была голова Риты Олен. Она торчала прямо из земли. Язык вывалился изо рта. Очки каким-то загадочным образом удержались на лбу.

Вся мокрая поляна была усыпана останками тел. Как средневековое поле битвы наутро после сражения.

Он обернулся и увидел, что Молли сидит на земле. Белая как полотно. Без сомнений, она тоже заметила страшную картину. Он подошел к Блум, положил руку ей на плечо, заглянул в ее глаза. Опустив веки, она слабо кивнула, мол, с ней все в порядке. Совершенно опустошенный, он вернулся на поляну.

Ничего ужаснее Бергер в жизни не видел.

Невозможно было определить, где чьи части тела. Бродя между останками, Бергер чувствовал, что его вот-вот вырвет. Он наклонился вперед. Тут же пожалел об этом, практически уткнувшись в чье-то бедро. Поднял взгляд в небо. Стошнил с закрытым ртом. Сглотнул. Нельзя оставлять ДНК на месте преступления такого масштаба.

Он пытался мыслить рационально. Пришел к выводу, что тела, несмотря ни на что, можно опознать по головам. Вдалеке виднелся размазанный по земле скальп с рыжими волосами. Гитта.

Пошатываясь, он прошел мимо головы Риты. Испытывая безумную боль. Рита, которой удалось заглянуть ему в душу и пролить на нее целительный бальзам. А теперь ее собственная душа возносится к небу.

Потом Бергер различил третью голову, с коротко стрижеными светлыми волосами. Глаза, казалось, смотрят в неведомую даль, не замечая капель дождя.

Бергер опустился на колени рядом с оторванной рукой. Заметил татуировку на запястье. Имя Сэм, пронзенное стрелой. И капелька крови.

Кровь из сердца.

Он заплакал. Сердце словно разбилось на осколки. Слезы не текли, а брызгали из глаз. Он всхлипывал, рыдания душили его, все внутри наполнилось слезами.

Неизвестно, сколько он сидел так. Настало утро, дождь прекратился. Молли спустилась к нему. Опустилась на колени рядом. Их взгляды встретились.

— Нади нет, — тихо произнесла Блум.

Бергер оглядел поляну. Вернулся в себя. То, что он видел перед собой, было делом рук дьявола.

Но Молли права. Нади нигде нет.

Вот теперь ее похитили по-настоящему.

— Нам надо идти, — сказала Блум.

Опершись на плечо Бергера, она встала. Потянула его за собой.

Так они стояли. Обняв друг друга.

Не в силах поверить в происходящее.

Поддерживая друг друга, они поплелись прочь.

На вершине холма Бергер остановился. Обернулся, оглядел место бойни. Достал телефон, но не для того, чтобы позвонить — кому им звонить? — а чтобы сделать фотографии, увековечить этот ад на Земле.

Но мобильник разрядился. Полностью. Бергер порылся во внутреннем кармане, выудил бордовый телефон Ивана, но на нем не оказалось ни камеры, ни Интернета.

Блум достала третий мобильник.

— Ритин, — сказала она. — Тот, что она оставила у входа в подвал. Но это дерьмо, а не телефон, без камеры.

Бергер кивнул.

Блум с трудом наклонилась к мокрой траве и подцепила насквозь промокшую бумажку, сиреневую с белым, с изображением здания в футуристическом стиле.

Купюра в пятьсот евро.

— Тьфу ты, черт, — выругался Бергер.

Вернувшись к земляному подвалу, они остановились.

* * *

Найти дорогу обратно к машине оказалось нелегко. При свете дня Бергер не узнавал местность. Блум пыталась помочь, вызывая в памяти прошлое. Они шагали через лес безо всяких ориентиров. Вскоре они поняли, что в принципе главное — просто идти прямо.

За несколько сотен метров до дороги Бергер снова проверил свой телефон. Дисплей по-прежнему черный. А его собственное отражение — мертвенно-бледное. Он сам себя не узнавал.

Молли Блум была в ужасном состоянии: ее бросало то в жар, то в холод, временами накатывали галлюцинации, но она боролась, из последних сил держалась на ногах. Под конец Бергер практически нес ее. Идти выпрямившись она не могла.

Через некоторое время они вышли к дороге, увидели ряд почтовых ящиков. Буквально доползли до машины. Бергер освободился от большой части своей ноши, открыл автомобиль, погрузил Блум на пассажирское сиденье, вернулся на место водителя, завел двигатель, включил обогревать на полную мощность. Снова вышел. За ношей.

В земляном подвале лежало три черных пластиковых пакета, включая тот, на котором сидела Молли. Они идеально подходили для их груза. Словно часть подарка от Риты Олен. Сейчас пакеты лежали в яме, куда он их опустил. Сделав глубокий вдох, Бергер открыл багажник. Один за другим закинул туда туго набитые пакеты.

Выбравшись из ямы в последний раз, Бергер заглянул в открытый багажник.

Сквозь полупрозрачный черный пластик просвечивали цифры. 50, 100, 200. А в одном месте — сиреневая бумажка с футуристическим зданием.