Свободная. Знакомство, свидания, секс и новая жизнь после развода

Стоит мне закрыть эти сообщения — и больше не смогу войти в приложение, но я и не тороплюсь. Меня словно ударили исподтишка. Слова в сообщениях обрушиваются и уничтожают меня; как будто, проезжая мимо автомобильной аварии, я одновременно хочу посмотреть и отвести взгляд, и, даже зажмурив глаза, мне не удается остановить поток этих слов. Я задыхаюсь и в оцепенении возвращаюсь в спальню, из которой вышла целую вечность назад.

— Майкл, — резко зову близко к его уху, тряся его за плечо. Боюсь разбудить Джорджию, которая ангельски спит на моей половине, прижав к себе ручки. — Проснись.

— Что стряслось? — спрашивает он с широко открытыми от страха глазами. С дрожью протягиваю ему телефон. — Что?

— Я все знаю, — произношу, сжимая телефон в руке и размахивая им перед его носом.

— Не понимаю, о чем ты.

— Майкл, я бы посмеялась, если бы это не было так ужасно. Ты всегда повторял, что из меня получился бы отличный детектив. Мог бы и предположить, что я все равно обо всем узнаю.

— Узнаешь что?

— О твоей измене. Я все знаю. Знаю, что ты влюблен в нее и хочешь бросить меня. Я знаю, все знаю, — в моем голосе слышны истеричные нотки.

Майкл глубоко и сердито дышит, сбрасывает одеяло и выходит за мной из комнаты, чтобы не тревожить Джорджию. Мы спускаемся вниз, в нашу уютную общую комнату для всей семьи, название которой теперь кажется злой шуткой.

— Это не то, что ты думаешь. Ты ведешь себя как сумасшедшая, — говорит он, брезгливо качая головой.

— Майкл, самое худшее, что ты можешь сделать, — продолжить лгать. Если у тебя осталась хоть капелька любви ко мне, ты расскажешь правду.

— Мне нечего рассказывать. Ты несешь чушь. Это всего лишь фантазия. И мы не претворили ее в жизнь.

— Я не верю тебе. Умоляю, скажи мне правду.

— Ты не понимаешь, это фразы, вырванные из контекста, — продолжает он. — Я говорю тебе правду.

— Хотя бы признайся, что переступил черту дружбы с ней. Что независимо от того, переступил ли ты черту физически или нет, ты сделал это на эмоциональном уровне.

— Хорошо, я переступил черту эмоционально. Но не больше.

— А сколько было других? — спрашиваю, мысленно возвращаясь назад во времени, вспоминая бесчисленные деловые поездки, поздние ужины и пропущенные телефонные звонки.

— Ни одной! — возмущенно настаивает он.

— Я больше так не могу. Я понимаю, что прочитала. Пока ты не будешь готов во всем признаться, я не собираюсь с тобой разговаривать. Если ты не уважаешь меня хотя бы настолько, чтобы рассказать правду, то, по крайней мере, я уважаю себя настолько, чтобы не выслушивать ложь.

С этими словами поднимаюсь наверх. Тревога нарастает с каждым шагом. Майкл даже не пытается меня остановить или предложить разумные объяснения. В какой сюрреалистический кошмар я попала? Могу ли лечь спать и утром притвориться, что ничего этого не было?

Направляюсь в ванную, закрываю за собой дверь и совершаю привычные ритуалы умывания на ночь. Моя жизнь разлетелась на куски, но будь я проклята, если не воспользуюсь зубной нитью и не почищу зубы. Когда выхожу, Майкл уже лежит на своей стороне кровати. Подталкиваю Джорджию к середине, чтобы мне хватило места. Несколько часов лежу без сна. Сердце колотится, мысли бешено скачут. Это наша кровать, думаю я, и между нами — наш ребенок. Это наш дом, это мой муж, наш сын спит наверху. Что, в самом деле, изменилось? Все физические составляющие нашей жизни остались прежними, но теперь я в ней чужая. Когда больше не могу выносить звук его дыхания рядом, аккуратно подтыкаю одеяло вокруг Джорджии. Проскальзываю в детскую и сворачиваюсь калачиком в ее кровати с балдахином, натянув мягкое желтое одеяльце до самого подбородка.

На рассвете в комнату заходит Майкл.

— Можно я лягу рядом? — спрашивает он.

Я бесшумно перемещаюсь на край кровати, отодвинув в сторону коллекцию плюшевых животных, чтобы освободить для него место.

— Можно тебя обнять? — спрашивает он.

— Нет. Не трогай меня. И уходи, если не намереваешься рассказать мне правду.

— Это бесполезно, Лора. Тебе не нужны подробности.

— Не тебе решать, что мне нужно. Как долго это продолжалось? Правду, Майкл, пожалуйста, я умоляю тебя. Правду.

Наверное, это и есть безумие: у меня на руках все доказательства измены, а он продолжает отпираться.

— Это ничего не даст. Если я скажу тебе, что у меня был с ней секс, ты только об этом и будешь думать.

— В данный момент секс интересует меня меньше всего. Ты влюбился в нее! Мне нужно понять, как это произошло. Кажется, что я схожу с ума, копаясь в своих воспоминаниях о нашей совместной жизни. И я знаю, что прочитала, поэтому твои отрицания заставляют меня чувствовать, будто я теряю рассудок. Пожалуйста, пожалуйста, как долго это продолжалось?

— Не знаю. Несколько месяцев, — неуверенно отвечает он.

— Несколько месяцев? Хорошо, сейчас февраль. С Рождества? С Дня благодарения?

— Примерно с Дня благодарения.

— Значит, когда моя мама упала и оказалась в инвалидном кресле, а я в растрепанных чувствах за ней ухаживала, ты начал мне изменять? — недоверчиво уточняю.

— Наверное, так, — неохотно признается он.