Свое путешествие ты не заканчиваешь

Когда все это случилось, рядом оказался парень, который как раз вышел из электрички на этой станции. Он попытался Митю спасти. Вызвал скорую, МЧС и что-то сделал, чтобы остановили движение поездов. Он Митин тезка и окончил тот же колледж. Они не были знакомы, так получилось случайно. Зачеркнуто. Неслучайно. Я долго не могла собраться с силами и написать ему, мне казалось, что это испугает его или будет неуместно. Никто не хочет вспоминать о таком. Но он так трепетно откликнулся! Он так близко к сердцу воспринял то, в чем ему пришлось участвовать. За нашу короткую переписку он стал мне близок. Я часто хочу написать ему, но опять начинаю переживать свою неуместность, "а вдруг подумают, что я навязываюсь" и прочую муть — и не пишу, конечно. Хочу послать ему Митину музыку. Его альбом электронных треков, космических, таинственных, мечтательных… Надо будет набраться храбрости и написать! Ведь музыка — это божественный привет и ни к чему не обязывает. Буду благодарна этому мальчику всегда".

***

Лариса долго молчала после моих откровений. Я привычно подумала, что, видимо, не нужно было рассказывать так много. Как будто все это можно уместить в три строчки!

Если ты не в силах ничего изменить, ты можешь придать смысл бессмысленному подвигу.

У нас было еще много версий того, что произошло. И не только у нас. Митина однокурсница Нора, она же Наоми, глубокая, тонкая, импульсивная, рассказала мне об этих коллективных поисках смысла. Был среди них такой сюжет: трое ребят сначала хотели вскладчину ехать до метро на такси, но Митя их позвал на электричку. Что если такси попало бы в автокатастрофу, но реальность пошла по другой ветке? "Я думаю, он их спас", написала мне Нора. Она после случившегося ушла из колледжа, подарила свой саксофон мальчику с другого курса и стала учиться играть на барабанах.

Одна из преподавателей колледжа обратилась к ведунье, и та сказала, что Мите было предначертано уйти именно в этот день.

Дима и Даня, Митины друзья, на тот момент работали на телефонной станции скорой помощи. Как только стало известно о том, что случилось с Митей, они ночью пошли на работу и проверили базу вызовов по области. Там должен был быть зафиксирован и этот вызов. Но они не нашли никаких упоминаний о нем. Дима даже успокоил Машеньку, что страшное известие — ошибка.

Ну а это уже из области чистого фэнтези, и тем не менее: одна девушка, не чуждая мистики, видела Митю после случившего на станции метро Войковская. Он говорил о джазе и не знал, что произошло. Спрашивал, где все.

Все мои попытки добраться до дела в следственном комитете, окончились фиаско. Там все время менялись секретари, дело то было на прокурорской проверке, то у него менялся номер, то с Машенькой, которая взялась мне помогать и назвалась Митиной сестрой, начал заигрывать по телефону тамошний клерк…

Когда прозвучал тот страшный звонок из полиции, было около двух часов ночи. На справке, которую нам выдали в морге больницы, значилось начало третьего. То есть получается, они нам звонили, когда Митя был жив?

Не обессудьте — высыпала кучей все то, что у меня постоянно крутится в памяти нескончаемой пластинкой. Без логики и ранжира. Согласно Ницше, фактов не существует, есть лишь их толкования.

…В ночи ко мне прилетела ответная исповедь Ларисы.

"Спасибо, я потихонечку возвращаюсь к вере в душу человеческую и разум. А то люди теперь даже боль свою стараются завернуть в фантик и насыпать в нее конфетти. Или разжалобить и попросить денег. Никто не бывает честным просто так. На всякую исповедь существует свой прайс взаимных услуг и приношений. Ведь и группа наша родилась — из моего желания честно прокричаться во всю глотку, разродиться своей болью. Не для чего-то и не зачем-то, а потому что она просилась наружу.

Просто за все эти годы так надоело прятаться в тени от брезгливых и испуганных рож и ходить в воображаемой парандже — только бы поменьше глазели и осуждали. Знаешь, у меня даже рука не поднимается кресло Борино кому-то отдать. Или тем более продать. Словно не дай бог я заработаю на том, что его больше нет с нами. У меня такой зверь протеста рождается внутри, который рычит: я не дам вам Борьку стереть из летописи жизни. Вот так!

Я ведь столько выслушала этих вкрадчивых вопросиков о том, что неужели во время беременности патологию-то у ребеночка не нашли, как же так… Я тогда еще никому не говорила, что Борька биологически не наш. Да и собственно, как это — не наш?! Когда я взяла его на руки и начала кормить, он и стал моим. С мужем была сложнее история, конечно, но в итоге он тоже с ним сроднился. Аля, дочка наша, разбила новый телефон о голову одноклассницы, которая что-то сказала насчет Бори оскорбительное. Знаешь, Анна Каренина в одном эпизоде говорит, что не хочет преподавать в школе из-за "гадких девочек". И вот это была одна из таких девочек…"