Своенравная рабыня

Один из скрытых в стенах тайных проходов ненадолго открылся и в зал под сопровождением ввели женщину в длинной накидке с капюшоном. Попадающиеся на пути работники вздрагивали и отскакивали в стороны, словно женщина была заразна или могла лишь одним взглядом испепелить, а то и чего похуже сделать. Женщина на мгновение остановилась, приподымая подол накидки, мешающий ей идти, повела плечами, словно ей что-то давило на них, и капюшон немного съехал назад, открывая ее лицо и светлые локоны. На красивых пухленьких губах появилась саркастическая ухмылка при виде неприкрытого ужаса на лицах тех, кто сторонился ее.

– Не стой, иди! – рявкнул один из стражей и толкнул женщину рукояткой хлыста в спину.

Страж хотел выглядеть уверенным и вел себя нахраписто, но стоило женщине обернуться в его сторону, как он не лучше сопливого мальчишки, едва на стену не полез.

– Да иду я, иду. Чего нервничать-то так, – произнесла с легкой усмешкой женщина и пошла в указанном направлении. Она лишь глянула в последний раз на пасмурное небо, когда ее подвели к другому скрытому в стене проходу, и вздрогнула – в небе мелькнула огромная крылатая тень. Но лишь она одна увидела ее. – Что это? – прошептала женщина, но ее уже втолкнули в полумрак помещений, где держали рабов.

Спустя немного времени через стены и неплотно прикрытую дверь начали проникать звуки прибывающего народа, в зале становилось шумно, а эхо голосов разнеслось по всем укромным уголкам. Начинались торги.

Вскоре в зал потянулась вереница невольников. Одного за другим, и женщин, и мужчин, выводили из полумрака под открытое небо и моросящий дождь, заставляли подыматься на возвышение, показывали со всех сторон, раздевали донага, если того требовали слишком придирчивые покупатели. Умелый продавец, он же управляющий торгами, как их называли в Киреи, расписывал товар и так и эдак, то приукрасив, то без зазрения совести нагородив такого, чего и в помине не было, лишь бы набить цену. А чем дороже продаст, тем тяжелее окажется не только его личный мешочек с рахирами, но и заслуга перед Киреей, ведь он пополнит запасы таху, а значит и запасы правящих семей, которым не было нужды участвовать лично в подобных делах, как работорговля, им и так принадлежит всё и вся.

Когда часть стены отодвинулась в сторону, открывая проход в очередной раз, многие уже и не заметили этого, прекратили вздрагивать, может быть смирись со своей участью, а может, погрузились в состояние некоего отупения перед неизбежным.

– Готовь адания-шая! – бросил кто-то в полумрак и махнул рукой, указывая стражам на рабыню.

Женщина вздрогнула, ведь пришел ее черед, хотя рядом еще было с десяток других.

Огромный детина быстрым шагом пересек комнату, но его уверенность пропала в мгновение, как только рабыня поднялась со своего места и посмотрела на него. И ведь ничего ужасного в ее взгляде не было, даже руки связаны веревкой, прикрепленной к ошейнику. Она практически беспомощна перед ним, но внушаемый страх сильнее реального.

– Чего застыл? Ведешь?

Страж насупился, злясь на себя за проявленную слабость, и, крепче сжав хлыст, махнул им в направлении выхода.

Женщина вышла наружу с гордо поднятой головой и двигалась так, будто не она рабыня, а те, кто ждут ее. Шум и пестрое столпотворение на какое-то время вывели ее из равновесия, едва не оступилась и даже замерла, но тычок между лопаток привел в чувства. Рабыня зло выругалась и пошла дальше.

Четыре каменные ступени и огромная площадка-подиум, в дальнем углу мужчина, хорошо одетый, с живым хитрым взглядом – управляющий сегодняшними торгами. Скамьи были заполнены лишь на треть, остальные посетители столпились в нескольких шагах позади, и их было так много, что спокойно не протолкнешься.

Шум на время стих, позволив рабыне прийти в себя. Женщина сжала кулаки и поднялась по ступеням, взглянула на управляющего и по его немому кивку головы обернулась лицом к публике и встала посередине площадки.

– Всё будет хорошо? – прошептала она.

«Снимите с нее накидку!» – крикнул кто-то из толпы, остальные зашумели, поддерживая самого храброго. Всех без исключения одолевало чрезмерное любопытство: как поведет себя адания-шая, как поступит управляющий торгами, что же произойдет на самом деле. Ждать долго не пришлось. Женщина улыбнулась и сбросила с себя накидку. Светлые волосы рассыпались непослушными локонами по плечам, кроваво-красное платье ниспадало волнами и сидело на красивом женском теле идеально, широкий кожаный пояс обхватывал талию, а дополнял образ тонкий ошейник и веревка – незабываемый контраст! Она сделала всего один шаг вперед, а толпа, будто завороженная, отшатнулась на несколько шагов назад. Некоторые из тех, кто до этого момента вальяжно сидели на скамьях, попивая из прозрачных бокалов, едва не попадали на пол, инстинктивно спасаясь от беды. Но тут же, столкнувшись друг с другом взглядами, усаживались назад, выпрямляли спины, словно ничего и не произошло, показывая всем, что они не боятся, а если кому-то что-то показалось, пусть лучше молчат.