Свой — чужой

Зоя Николаевна даже привстала из-за стола, чуть наклонившись вперед, так что ее аппетитная грудь чуть не вывалилась из декольте:

— Знаешь, Якушев, ты издевайся-изгаляйся надо мной, но не глумись над моими подругами!!

Тон прокурорши начал угрожающе повышаться, Егор машинально поежился, пытаясь понять, отчего же, собственно, такая вот агрессия:

— Я просто спросил, как положено…

Николенко не дала ему договорить, азартно пристукнув кулачком по столешнице:

— Батареи списывать тоже так положено, как ты делал? Ты во сне мне даже приснился — вот до чего довел!

Зоя Николаевна относилась к той категории женщин, которые в гневе хорошеют. Ее глаза сверкали, ноздри подрагивали, прическа распушилась, а грудь ритмично двигалась в такт дыханию. Вообще, эта грудь жила какой-то своей самостоятельной жизнью. Егор чувствовал, что переходит границы приличия, но все время возвращался взглядом к декольте.

Тут в разговор вступила потерпевшая Вера. Она закурила тонкую сигарету и несколько двусмысленно спросила подругу:

— Приснился? Зоя, а ты мне о нем ничего не рассказывала…

Чтобы отвлечься, в конце концов, от декольте, Якушев стал спокойно расспрашивать Веру о том, что случилось. Выяснилось, что подруга помощника прокурора района действительно имеет автомобиль престижной марки «Ровер». Более того, и муж Веры тоже имеет автомобиль этой же марки, но джип.

— Он у меня бизнесом занимается, — пояснила Вера.

— Понятно, — кивнул Егор, поняв для себя интуитивно кое-что обратное по поводу Вериного мужа.

Далее потерпевшая поведала, что живут они с мужем в Тучковом переулке, машины стоят ночью перед домом, и вот уже четвертый раз за эту только неделю с них снимают щетки.

— Это бесит! — пожаловалась, округляя глаза, Вера.

— Понятно, — согласился Якушев, понимая, что даже задницу не оторвет от стула из-за этой высокой драмы.

Помощник прокурора Николенко решила резюмировать рассказ подруги своим непосредственным указанием:

— Якушев, это наверняка малолетки! Надавай им подзатыльников!

— Постараемся! — мотнул головой Егор, стараясь глядеть Зое Николаевне все-таки в глаза. Странное дело: он смотрел на помощника прокурора и видел совсем другую женщину, не ту, которую знал раньше. Точнее говоря, Якушев вдруг углядел в Николенко женщину, а раньше видел только прокурора… В подвыпивше-вечернем состоянии Зоя Николаевна была естественной и чуть-чуть игривой. И красивой. Красивой — уже не девичьей, но женской красотой, в которой пока не было ни намека на увядание…

— Ну, раз постараешься, то мы пошли. — Николенко взяла подругу за руку и чуть ли не потащила к выходу.

— А пригласи молодого человека с нами, — заморгала Вера и оглянулась на Егора, истуканом стоявшего посреди кабинета.

Зоя Николаевна смерила парня взглядом с головы до ног и решила сострить:

— Нельзя. Он сейчас по следу «банды щеточников» пойдет!

Они обе захохотали, будто шутка была просто невообразимо смешной, и Николенко вытащила-таки из кабинета подругу, которая, чуть упираясь, успела крикнуть на прощание:

— Гражданин начальник, мы у меня на Тучковом еще долго сидеть будем — заходите!