Свои. Путешествие с врагом

В то время когда расстреливали людей я работал заведующим складом в Швянчёнельском литкоопсоюзе, выдавал продукты столовым и ресторанам города Швянчёнеляй. В день расстрела руководитель кооператива Дуденас сказал мне, что несколько дней надо будет кормить какой-то откуда-то прибывший отряд военных. Что это был за отряд и откуда прибыл – мне не объяснил, сказал только, что надо будет накормить их обедом в зале вокзального буфета в Швянчёнеляе, и велел мне дополнительно выдать продовольствие со склада кооператива на тридцать человек.

Я захотел посмотреть, что за люди были эти убийцы, и около 13 часов пошел на вокзал, где в зале буфета был приготовлен для них обед. Убийцы прибыли в двух открытых грузовиках. Все были в военной форме, однако какой армии – теперь не припомню. Убийц было, наверное, человек тридцать. Пообедав в буфете, они сели в грузовики и поехали в сторону полигона, где до вечера снова слышались выстрелы. […]

Сейчас не помню, в какой из дней расстрела смертников руководитель кооператива Дуденас в разговоре со мной сказал, что есть приказ (чей – не упомянул) организовать ужин для убийц.

Узнав от Дуденаса, что ужин будет устроен в ресторане, расположенном на улице Калтанену, я посоветовал ему отпустить официанток, сказав, что пьяные убийцы могут приставать к молодым девушкам. Насколько я помню, Дуденас так и сделал, направив для обслуживания убийц пожилых женщин из числа работниц ресторанной кухни.

Теперь вспоминаю, что приказ организовать ужин для убийц Дуденасу мог дать городской бургомистр Циценас[171].

Свидетельствует Юодис-Черняускас:

Осенью 1941 года, это могло быть в конце сентября или начале октября, точно не помню, я увидел идущий по улице Адутишкё отряд пьяных мужчин. Они шли не в строю. Их было примерно двадцать-тридцать человек, одетых в военную форму бывшей армии буржуазной Литвы, одни были вооружены армейскими винтовками, другие автоматами. По тротуару шел мужчина, одетый в немецкую офицерскую форму. Некоторые из них были сильно пьяны и кричали. Один из них орал, что он Степка Мелагянскас или Степка Мелагенский, теперь точно не помню. Он орал: мне этот город знаком. Он и другие кричали на литовском языке.

Когда они появились, местные стали говорить, что из Швянчёнеляя прибыли отдохнуть “žydšaudžiai”, которые расстреливали граждан еврейской национальности.

8 и 9 октября 1941 года на Швянчёнельском полигоне были расстреляны 3476 человек. Арифметика проста: каждому из тридцати членов Особого отряда досталось убить по 115 человек.

2015 год

Мы в центре Швянчёниса, у самого гетто. В местном краеведческом музее нас встречает одна из его начальниц.