Сыграй на цитре

– Вот ты где, – произносит Облако, когда я наконец нахожу дорогу обратно в казарму в темноте. – Я подумала на секунду, что ты свалилась в отхожее место.

Если бы. Тогда времени вполне хватило бы искупаться и сменить одежду.

– Ты оставила это. – Облако что-то вкладывает в мою руку, и я чуть не испускаю стон от досады. Это секира Лотос. Я забыла ее за столом. Слава Сыкоу Дуню. И позор мне. Я беру оружие. Сплю ли я с ним? Я могу порезаться. Но я никогда не видела Лотос без него, поэтому я кладу секиру – краем лезвия в противоположную от меня сторону – на спальный мешок, уже расстеленный рядом с Облако. Теперь нужно раздеться на глазах у всех.

Я думала, что навсегда оставила где-то в прошлом те дни в приюте.

Когда я раздеваюсь до нижних одежд Лотос, вокруг нас кипит бурная деятельность. Солдаты делают ставки на то, кто победит в завтрашних тренировочных поединках один на один. В задней части зала начинается матч по армрестлингу. Из-за спора рядом с нами кто-то падает на мой спальный мешок.

– У-ух, Лотос, извини, – говорит она, отталкивая своего противника от себя. Я заставляю себя оставить свое постельное белье как есть, смятым.

– Так что же Сыкоу Дунь хотел от тебя? – спрашивает Облако, когда я сажусь. Ее глефа мелькает на горизонте моего зрения, когда она полирует ее.

– Ты уже в курсе?

– Слухи разлетелись по всему лагерю.

Всегда знала, что воины – сплетники.

– Он оскорбил Жэнь.

– Эй, все сюда, – кричит кто-то, и внезапно я оказываюсь в центре толпы. Лица – молодые, старые, но немногие старше самой Жэнь – смотрят на меня с нетерпением и выжидают.

Я понятия не имею, кого Лотос считала другом, кроме Облако. Кто обязан ей своей жизнью на поле боя. И кому, в свою очередь, обязана она. Все, что я знаю, это то, что я никогда не приводила в такой восторг эту публику – из участников боевых действий. Мои губы сужаются в ниточку.

– А ты? – спрашивают они. – Что ты сделала?

– Я ударила его кулаком.

Судя по улюлюканью толпы, можно подумать, что я проломила ему череп. Мне бросают апельсин. Я ловлю его – руками, а не лицом, как сделала бы раньше. Затем входит Турмалин, и моя аудитория расходится, бормоча: «Генерал» воину в серебряных доспехах, хотя Турмалин по рангу не выше Лотос или Облако.

– Рада снова тебя видеть, Лотос, – говорит Турмалин, когда приближается. – Как ты себя чувствуешь?

Больший вопрос заключается в том, как мне ответить? Были ли Лотос и Турмалин близки? Я смотрю на Облако, которая очень сосредоточена на полировке своей глефы. Принимая это за «нет», я выбираю более безопасный ответ.

– Готова побить Сыкоу Дуня. – Я хрущу костяшками пальцев, как бы ставя точку в своем ответе, и взгляд Турмалин становится серьезным.

– Будь осторожна завтра.

Это настолько сросшаяся с ней реакция, что я почти улыбаюсь.

Облако спасает меня от разоблачения.

– Просто поверь в нее, – бурчит она Турмалин.

– Я беспокоюсь не только о Лотос.

– Тогда о ком же еще? – насмехается Облако. – Сыкоу Дунь?

– О нашей леди.

Тишина опускается, словно топор, всаженный между двумя воинами. Обе избегают смотреть на меня, что делает очевидным тот факт, что они думают обо мне. Лотос чуть не лишила Жэнь боевого духа. Может быть, она забрала бы и жизнь Жэнь, если бы умерла. Что ни случится завтра, я не могу умереть, проиграв Сыкоу Дуню или кому-либо еще. Это ответственность, которую я несу как названая сестра Жэнь.

Ответственность, о которой я и не подозревала, но которую также несла как Зефир.

– Жэнь в порядке, – наконец выдает Облако. – Она не в порядке только из-за этого склепа, который ты могла бы сжечь дотла и тем самым сделать нам большое одолжение.

– Это ничего не решит, – отвечает Турмалин сухим, как песок, голосом. – Она построит новый.

– Никто не станет строить склеп для Дунь, – вмешиваюсь я, намеренно неверно истолковывая подтекст. Как сделала бы Лотос.

Облако, такая Облако, сводит на нет мои старания.

– Просто признай, что тебе нравилась предательница, – говорит она Турмалин, и мой разум замедляется.

Нравилась. Не относилась терпимо, как предполагала я. Когда Турмалин выполняла мои приказы. Давала мне советы.

Одолжила мне свою лошадь.

– Зефир не была предательницей, – произносит Турмалин таким низким голосом, который перерастает почти в рычание. Никто с ней не спорит, но Облако не скрывает своего несогласия. Ее лицо, отраженное в серповидном лезвии ее глефы, ярко раскрашено. Когда Турмалин наконец пересекает комнату, Облако бросает тряпку для полировки. Я жду, когда она осыпет Турмалин бранью. Вместо этого она вздыхает.

– Черт возьми, я все испортила.

– Как? – спрашиваю я, но Облако уже качает головой. Ее кожаная подкладка под броней похрустывает, когда она расстегивает ее. Она кладет ее под подушку, а затем забирается в свой спальный мешок.

– Я бы хотела, чтобы она не была такой чертовски… – Ее губы раздуваются от сдерживаемых слов и воздуха; она выдыхает и то, и другое. – Я даже не знаю.

– Ты имеешь в виду Турмалин?

Не отрицая этого, Облако прикрывает глаза рукой.

– Я никогда не буду достойна ее.

– Ты… И Турмалин…

– А что в этом такого?