Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры

– Да и опаснее, как мне кажется, – добавил де Гюсак.

– Значит, прошли те времена, когда индейцы обращались в бегство перед белыми людьми и оставили горстке искателей приключений две империи: перуанскую и мексиканскую?

– К сожалению, и они стали воинственными, – ответил Мендоса.

– Могли бы с этим подождать еще пару веков!

В этот момент индеец снова остановился и опять приложил ухо к земле.

– Вот прорицатель, все слышащий и все чувствующий, – не унимался неутомимый болтун. – Сейчас он придет и расскажет нам, что людоеды уже рядом.

Индеец вернулся к белым людям и произнес одно только слово:

– Бегите!..

– Тогда давай бог ноги! – сказал дон Баррехо.

И они изо всех сил побежали по дну каньона, шлепая по воде и обрызгивая скалы и кусты, пытаясь оторваться как можно дальше от опаснейших пожирателей человеческого мяса. Но не прошли они и пятисот или шестисот метров, как над их головами со зловещим свистом пролетела стрела.

– Вот они!.. – крикнул де Гюсак.

Дон Баррехо обернулся и нацелил аркебузу на огромное скопление пассифлоры. Он поискал глазами цель, потом нажал на спуск. Грохоту выстрела вторил чей-то крик. Дикарь, все еще сжимавший в руках лук, скатился на дно каньона и разбил голову о камни.

– Ну же!.. Ну!.. – чертыхался дон Баррехо, пытаясь перезарядить ружье. – Если мы не выберемся из этой чертовой долины, то, возможно, окончим свои жизни на вертеле. А до выхода далеко?

Индеец, к которому был обращен вопрос, отрицательно покачал головой.

– Какие же мы глупые! – сказал баск. – Дикари спускаются по западному склону долины. Давайте поднимемся по восточному и займем оборонительную позицию. Если они собьются в кучу, мы забросаем их камнями.

– Именно это я и хотел предложить вам, – вступил в разговор индеец. – Уверен, что пожиратели человеческого мяса захватили только один склон каньона.

– Тогда вперед, – сказал де Гюсак. – А там увидим.

Они пошли ускоренным шагом сквозь заросли, покрывавшие склон каньона, и через несколько минут добрались до леса.

Едва они поднялись, как настоящий каменный поток с дьявольским грохотом пронесся по дну каньона. И почти одновременно с ним стрелы полетели над долиной, в направлении беглецов, но не доставали их, так как стрелам дикарей не хватало дальности полета.

Десятка два или три индейцев сейчас же показались на противоположном склоне каньона. Они потрясали кулаками и издавали угрожающие крики. Все индейцы были высокого роста, хотя и очень худые; головы их украшали разноцветные перья, а руки и ноги – браслеты, вероятно из чистого золота. Странные многоцветные татуировки, поднимавшиеся от груди на лицо, придавали этим мужчинам неприятный вид. Некоторые из них были вооружены луками, другие яростно колотили своими деревянными палицами и пели на своем варварском наречии:

– Мы съедим вас! Мы съедим вас!

– Ты понял, Мендоса, что говорят эти краснокожие обезьяны? – спросил у баска дон Баррехо, после того как индеец из дарьенского племени перевел ему эти малоутешительные восклицания.

– Не глухой, – ответил флибустьер. – Кажется, они всерьез считают, что у них будут бифштексы из мяса белых людей. Похоже, они его никогда не пробовали.

– Не стоит бездействовать, друзья. Эти дикари так великолепно подставились под наши выстрелы. Попробуем испугать их. В своем ружье я уверен.

– Мы тоже, – в один голос ответили баск и де Гюсак. – Если мы их не напугаем, они будут идти за нами по пятам до самой Маддалены.

И в этот момент жуткий порыв ветра пронесся над тропическим лесом. Ничто не предвещало такого шквала. Ветер раскачивал толстые ветки деревьев и зловеще завывал в листве.

– Что случилось? – спросил неисправимый шутник.

– Погода меняется, – объяснил индеец. – Идет торнадо.

– Поспешим, друзья. Момент подходящий.

Индейцы продолжали орать на противоположном склоне каньона, но спускаться не решались. Возможно, они уже были знакомы с огнедышащими палками белых людей и, завидев аркебузы в руках своих противников, стали держаться более настороженно.

Трое приятелей прижались для упора к стволу сосны и выстрелили – один за другим. Эхо этого залпа долго еще разносилось по долине, вызывая в памяти шум горного обвала.

Трое индейцев упали наземь, вытянувшись вдоль склона; другие, испугавшись, поспешили ретироваться в лес.

– Будем надеяться, что они дадут нам небольшую передышку, – сказал дон Баррехо. – Думаю, пока что этого достаточно.

– А мы тем временем спустимся к Маддалене, – вставил свое слово Мендоса. – Я уже слышу, как бьются ее быстрые воды.

Они немного подождали, чтобы проверить, не покажутся ли индейцы снова, за это время подготовившись дать второй залп, а потом устремились в лес и стали спускаться к равнине, омываемой большой рекой. Но чтобы показать пожирателям человеческого мяса обилие боевых зарядов, они время от времени постреливали в направлении каньона.

А пока они спешили спуститься к реке, к ним с поразительной скоростью приближался ураган. Небо, недавно совсем ясное, стало почти темным, будто наступила ночь.