Сыновья алых лун

Зато Риэ стал чаще появляться во дворце. Вначале низший бесил ее тем, что занял все время и мысли Даро, не оставив места самой Найе. Она думала о нем, строила наивные, детские планы мести. Потом поймала себя на том, что старается прихорошиться, если приходит вызов Даро по тахиосвязи — на случай, если разговор случайно увидит Риэ. Заметила, что ждет на каникулы в сезон Ветров их обоих, а не только Даро. Что записи, присланные из академии, на которых присутствовал низший, пересматривает чаще остальных.

Туа ушла на занятия, а Найя все сидела на разобранной постели, покусывала краешек шелковистого ночного халата. В ее браслете была папка с голограммами и съемками, секретная безымянная папка в самой глубине носителя.

Даро, увлеченно рассказывающий сестре какую-то историю, и за его спиной — друг, полностью погрузившийся в игру, то и дело шипит и беззвучно ругается, когда героя снова и снова съедает большая змея.

Они вместе, с голограммами зверей на лицах, поднимают руки в жесте восхищения на финальном матче Большого Круга.

Снимает кто-то другой. Парни дерутся, потому что Даро подложил спящему Риэ за шиворот гигантского слизняка чои-то, а проснувшийся низший скрутил отчаянно верещащего братца и запихнул склизкую тварь ему в штаны.

Съемка из зала боевых искусств, где Риэ, обнаженный по пояс, показывает другому курсанту возможности шеста и легко выталкивает его из круга. Веселье и крики болельщиков.

Хихиканье Даро за кадром и перебравший смолы Риэ, с серьезным лицом несущий бред о том, что лун у Ронн должно быть не пять, а восемь, и рассуждающий, куда подевались остальные три, пытающийся чертить пальцем на полу какие-то расчеты…

Даро и Риэ в госпитале, его лицо, бледное, но уже улыбающееся, и багровые незажившие отметины на груди…

Найя сохраняла эти кусочки чужой жизни осознанно, зная, что большего ей не светит. Выдумывала несуществующие разговоры и встречи, зная, что им не суждено воплотиться. Держалась с настоящим Риэ прохладно-вежливо, как подобает Высшей. Она была благодарна Марай за то, что та позволила ей хоть раз в жизни испытать это тянущее, сладкое до горечи чувство.

***

Из задней двери доносился ритмичный звук вонзающегося в мягкую землю заступа — дед Камоир ровнял грядки. Запах здешней почвы был чуть солоноватым из-за близости океана. Мерное жужжание насекомых и и искрящиеся в воздухе пылинки навевали дремоту. Но Риэ нужно было еще закончить работу. Он отвел взгляд от льющегося из-за приоткрытой двери солнца и снова придвинул лупу. Тихий звон сказал ему, что в лавку пришел посетитель. Нет, поработать спокойно ему сегодня явно не дадут… Риэ со вздохом отложил инструменты и вышел из-за пластилитовой занавеси.

Их было двое. Молодые парни, настороженно озиравшиеся по сторонам, не понравились Риэ сразу. Он прекрасно знал таких — выжившие уличные звереныши, которые заматерели и прибились к стае взрослых хищников.

— Что вам нужно? — холодно спросил Риэ.

Рука уже нащупала под прилавком рукоять. Меч лежал наверху, хорошо спрятанный в стенной нише, а для этого отребья будет довольно и лазерного ножа. Высокий парень с хвостом светлых волос заметил движение Риэ и приподнял верхнюю губу, показав клыки и демонстративно сунул руку под куртку. Другой — со шрамом на лбу — сделал ему знак остыть и заговорил:

— Мы знаем, кто ты такой, Риэ Зунн. Связался с Наследником и ходишь у него на побегушках.

— Вам какое дело? — нахмурился Риэ.

Парень со шрамом коротко и неестественно улыбнулся, подпрыгнул и уселся на прилавок, интимно склонившись к уху Риэ.

— Ты же знаешь, в жизни у всего есть две стороны. Есть Высшие с их награбленными богатствами, и есть все остальные… И так не может длиться вечно. Понимаешь о чем я?

— Понимаю, что еще одно слово, и я воткну его тебе в ляжку, — прошипел Риэ, выхватывая нож.

Высокий дернулся было к ним, но приятель снова качнул головой.

— Риэ. Ты же один из нас. Тебе никогда не стать одним из них! Ты не настолько наивный…

Он все же спрыгнул на пол, подальше от опасно краснеющего лезвия и повернулся к Риэ.

— Ты можешь быть нам полезным. Ты должен стоять за своих!

— Вам я ничего не должен, рыбья требуха, — сплюнул Риэ. — Убирайтесь, пока целы.

— Но ты же видишь какие они, эти Высшие! — Напыщенные и жестокие! Мы для них — донный ил! Они убили твоего отца…

Риэ перемахнул стойку и схватил парня за горло.

— Заткни свою поганую пасть. Мой отец сам себя утопил… И вас ожидает то же самое, тупые вы куски крабьего дерьма!

Другой рукой Риэ блокировал выпад высокого, парализатор отлетел в угол. Раздались шаги, в проеме встал Камоир, многозначительно покачивая в руке остро заточенную тяпку.

— Все в порядке, дедушка, — сказал Риэ, отпустив горло противника. Пока тот пытался отдышаться, сцапал хвостатого и заломил ему руку. Подхватил за шиворот первого и швырнул в дверь, вышел следом.

— Семья Онья — это лучшее, что случалось с этой планетой за сотни оборотов, — сказал он, наклонившись к отползающим парням. — Они и так делают для народов все, что могут.