Сыщики с Нанкин-роуд

Спенсер стоял возле окна и всем своим видом показывал, что вполне доволен жизнью и бокалом вина, только что поднесенным ему официантом. Он обменивался вежливыми фразами с мистером Поулом и еще одним господином, которого Элис не знала, но решила, что это, должно быть, лорд Ханифут – еще один гость, упомянутый Хубертом. У нее создалось впечатление, что мужчины беседуют о морских путешествиях. Присутствовали здесь и две юные девы, предположительно дочери лорда. Одна из них, на вид ровесница Эммы, бросала робкие взгляды на Джонатана, который сидел на диване и рассеянно водил пальцем по его бархатной обивке, полностью погрузившись в себя. Другая девушка, чуть постарше, вежливо поприветствовала Элис, заметив ее в дверях гостиной.

Элис постаралась успокоить свои нервы. Все здесь казались доброжелательными и расслабленными, все обещало пройти хорошо. Ни Маргарет, ни Хуберта пока что не было видно, так что Элис присела на диван рядом с Джонатаном, и мальчик благодарно ей улыбнулся.

– Надеюсь, вам понравится меню ужина, мисс Дойл, – сказал он. – Я его сам составлял.

– Правда? Тогда я уверена: мне очень понравится, – ответила Элис.

– Я хотел устроить настоящий английский ужин, раз уж мы здесь все англичане. Кроме Хуберта, конечно, – размышлял он вслух, – и мистера Спенсера, потому что он – американец… – И он остановил задумчивый взгляд на Клоде Ожье, продолжавшем беседовать с Эвелин. – Ну, если подумать, то мистер Ожье тоже не совсем англичанин. – И он разочарованно пожал плечами. – Как бы то ни было, надеюсь, что ужин вам понравится. – И снова повернулся к Элис, улыбаясь. – Вам очень идет это зеленое платье, мисс.

Элис ласково ему улыбнулась.

– Спасибо, Джонатан, ты тоже сегодня очень элегантный.

Это было чистой правдой. Она никогда еще не видела Джонатана столь изысканно одетым, так что удивляться тому, что младшая дочь лорда Ханифута не сводит с него глаз, не приходилось. Другие джентльмены в гостиной выглядели не менее представительно, а Эвелин Спенсер и вовсе блистала так, что было больно глазам, хотя Элис не сомневалась, что сегодня она надела даже не самое свое великолепное платье из привезенного в Шанхай гардероба. Одна горничная говорила, что от предназначенного для открытия Большого казино платья, которое висит у Эвелин в шкафу и которое та отдавала в глажку сразу после прибытия, просто дыхание перехватывает. Элис мысленно отметила: в день открытия казино надо будет спуститься в холл к стойке регистрации, чтобы поглядеть, как Эвелин в полном блеске отправляется на праздник.

В этот момент в гостиной появились Маргарет и Хуберт. Маргарет, как всегда, выглядела безукоризненно в простом и весьма элегантном платье и с прической чуть более сложной, чем обыкновенно. Хуберт, облаченный в один из своих костюмов-троек, извинился за опоздание и направился туда, где Монтгомери Поул вел беседу с джентльменами. Элис с гордостью окинула взглядом вновь прибывших. Они хорошо здесь смотрелись. Пусть ни один из них не обладал звучной фамилией и не принадлежал к знатному и богатому роду, однако Маргарет Тернер и Хуберт Чех достойно заняли место в этом зале, и никто, очевидно, не собирался этот факт оспаривать. С точки зрения Элис, стройный Хуберт с точеными чертами лица без проблем мог бы сойти за одного из собравшихся здесь джентльменов.

В эту секунду Хуберт направил взгляд с другого конца гостиной в сторону Элис. Она отвела глаза, старательно делая вид, что очень интересуется бархатной обивкой дивана, как и Джонатан. Ей вспомнились слова Эммы, сказанные несколько дней назад, на рынке, и то, что говорила Маргарет прямо сегодня, и ее окатило жаром. Маргарет, все это время отдававшая последние распоряжения относительно ужина, наконец-то присела рядом с ней на свободное местечко на диване.

– Все хорошо? – шепотом спросила сестра. – Мне нравится твоя прическа.

– Все хорошо, – ответила Элис, испытывая облегчение от ее присутствия. В эту секунду старшая из сестер Ханифут решительно направилась к сидящим на диване. Младшая ее сестра, явно пребывая в полном смятении, держалась позади и что-то шептала, словно пыталась ее остановить. Бедняжка так зарделась, что ее круглые щечки приобрели ярко-алый оттенок.

– Джонатан, тебе уже представили Лили, мою сестру? – обратилась к нему старшая. – Мне кажется, что вы почти ровесники, и, хоть она и слегка застенчива, я уверена, она будет счастлива разложить для тебя карты «Марсельского таро».

– Карты… чего? – переспросил ничего не понимающий Джонатан. И медленно обвел взглядом обеих сестер. Казалось, до сих пор он и не подозревал, что барышни Ханифут присутствуют в одном с ним помещении. – Прошу прощения, но я не уверен, что мне известно, о чем речь.

Лили Ханифут сделала несколько шагов вперед, щеки ее все еще пылали румянцем.

– Не обращай на нее внимания… – зашептала она, обращаясь к Джонатану.