Та, далекая весна

— Опять высоко носятся, — сказал, следя за ласточками, Стрельцов. — Не жди дождя. А нужен он. Ой, как нужен: по всему уезду сушь. — И вдруг, улыбаясь, повернулся к Ивану: — Так кто же тебя под лед пытался отправить?

— Яшка Захаркин с дружками…

— Ну, и что?

— Ничего. Месяца три поболел и поднялся.

— А Яшка что? Судили его?

— Кому ж его судить! Он сразу к бандитам смылся. А погодя вернулся и живет себе…

— Значит, не боится он вас? — В вопросе Стрельцова Ивану послышалась насмешка.

— А чего ему бояться? — обиженно ответил он. — В селе хозяева они.

— Вот это, братцы, плохо. Очень плохо! — с укором сказал Стрельцов. — Хозяевами положения бывают те, кто сплочен, объединен. Все эти Яшки друг за друга обеими руками держатся. Ворон ворону глаз не выклюнет. А вы? Каждый сам по себе?

— Да мы… мы тоже друг за друга! — загорячился Колька.

— Тоже мне друзья! — прервал его Стрельцов. — Ивана сунули в прорубь, а вы что? Вам надо комсомольскую ячейку организовать.

— Нам и товарищ Полозов говорил…

Иван не забыл о словах секретаря укома. Думал о них, но не представлял себе, как к этому подступиться. Он ведь толком и не знал, что такое комсомол. РКСМ — Российский Коммунистический Союз Молодежи — это он встречал в газете, когда читал «Бедноту» в сельсовете. А вот чем занимается этот РКСМ, кого и как в него принимают, этого не представлял. Приходилось читать, что комсомольцы организуют субботники, что комсомольцы на фронт идут добровольцами. Но ведь война на исходе, а зачем организовывать в селе субботники, Иван не понимал.

— А как ее, ячейку эту, организовать и что там делать? — спросил он Стрельцова.

— Ребята подходящие у вас найдутся? Ну, на первое время хотя бы человек пять, — в свою очередь, поинтересовался Стрельцов.

— А как же! Есть! — заспешил Колька. — Иван, я, Федя, Степан и еще найдутся.

— Тогда давайте завтра после схода соберите таких ребят и поговорим обо всем. А сегодня вот — почитайте. — Стрельцов вынул из кармана тонкую брошюру и передал ее Ивану.

На обложке из серой, грубой бумаги черные буквы: «Программа и Устав Российского Коммунистического Союза Молодежи»…

Разговор у Стрельцова с Говорком получился длинным. Подошли еще мужики. Опять разговоры. Ивану не хотелось отрываться от Стрельцова, но Стрельцов их отослал: велел собрать ребят, прочитать комсомольский устав и, подумав, решить, хотят ли, могут ли они стать комсомольцами.

Отсылая их, Стрельцов сказал, что заночует в сельсовете, и напомнил, чтобы с утра они оповестили все село о сходе.

В СЕЛЕ ОПЯТЬ СТРЕЛЯЮТ

Ночи наступили воробьиные — заря с зарей сходится. Час не ранний, а солнце только-только за небосклон закатилось и вызолотило все небо, обещая на завтра опять сухую, безветренную погоду.

У Ивана собрались всегдашние его друзья: Колька, Федя, Степан и еще два паренька, с которыми когда-то учились вместе, — Семка Уздечкин и Петяй Лупандин. Семен старше всех, он набольший в семье из шести ртов. С учением Семен запоздал и до конца четырех классов не прошел: как солнышко пригрело, пришла весна — он в поле, и прощай школа. От книг, впрочем, не отставал. Петяй не из кулаков, но и не бедняк. Семья у них небольшая, отец дома и старший брат тоже. Земли в аренду не берут и свою не сдают; лошадь одна, но справная, и сами все работящие. Живут безбедно, а чего им!

Степан пришел последним: только стадо пригнали.

— Ребята, — сообщил он, — а Яшка Захаркин в лес подался. Стадо гнали, за оврагом встретился. Верхом и торопится, видно. Чего это он?

— «Чего»! Стрельцова испугался, вот опять и спрятался у бандитов.

Для Ивана это было ясно: Стрельцов появился, известно — он шутить не будет, а Яшка забоялся, что отвечать придется за нападение на него, на Ивана. Это подогревало гордость, увеличивало уверенность в себе; раз Стрельцов здесь — теперь бояться нечего и кулакам солоно придется, Яшка сразу из села сбежал.

— Ну и черт с ним, с Яшкой! Надо делом заниматься. Давайте читать.

Иван развернул брошюру, которую дал Стрельцов. Читал не торопясь, стараясь понять каждое слово, но не все было ясным. И не только для него; едва он закрыл брошюру, как Семен, крякнув и почесав затылок, с сомнением спросил:

— Получается, что комсомольцы — это вроде как коммунисты, только помоложе?

Все-таки Иван начитан больше других, и ответа ждали от него.

— Раз союз коммунистический, стало быть, и комсомольцы — коммунисты.

— То-то и оно, — опять крякнул в раздумье Семен. — Выходит, против мужиков идти: коммунисты хлеб отбирают.

— Это не коммунисты отбирают, а большевики, — поправил его Петяй. — В большевики вписываться нам не с руки.

— Болтаешь зря! — возмутился Колька. — А что, большевики себе, что ли, хлеб берут?

— Нет, ты, Иван, скажи, — не обращая на них внимания, спросил Степан, занятый своими мыслями, — а что же это такое — коммунизм?

Надо отвечать. А что ответить, если у него самого смутные представления о коммунизме!