Читаем Таганский Гамлет. Реконструкция легенды полностью

Офелия кричит: «Гамлет! Гамлет!» Входит Гамлет.


Гамлет. Откуда шум? Кто Гамлета зовет?[100] А, вот они.


Входят Розенкранц и Гильденстерн.


Розенкранц. Мой принц, что сделали вы с мертвым телом?

Гамлет. Смешал с землей, которой труп сродни.

Розенкранц. Скажите, где он, мы снесем в часовню.

Гамлет. Об этом бросьте даже помышлять.

Розенкранц. О чем?

Гамлет. О том, что я буду действовать в ваших интересах, а не в своих собственных. А потом, что это за расспросы со стороны какой-то губки? Что отвечать на них сыну короля? Розенкранц. Вы меня сравниваете с губкой, принц?

Гамлет. Да, вас. С губкой, которая питается соками царских милостей. Король закладывает их за щеку, как обезьяна. Сует в рот первыми, а заглатывает последними. Выжмет то, чего они насосались, — и они снова сухи для новой службы.

Розенкранц. Я вас не понимаю, принц.

Гамлет. Это меня радует. В уме нечутком не место шуткам. Розенкранц. Принц, вы должны сказать нам, где тело, и пойти с нами к королю.

Гамлет. Тело во владении короля, но король не во владении телом. А потом, какую роль играет тут король?

Гильденстерн. Король?

Гамлет. Да. Не более, чем ноль. Ну ладно, ведите меня к нему. Гуси, гуси, домой, серый волк за горой![101]

(Страшная музыка. Уходят)


С другой стороны занавеса Озрик, и Лорд. По музыкальному акценту и по сигналу Короля занавес поднимается, впускает Короля, затем опускается.


Король


За ним пошли. Труп велено найти.

Вот как опасен он, пока на воле!

Сурово с ним расправиться нельзя:

Он слишком горячо любим народом,

Поэтому для гладкости отъезд

Изобразим служебным назначеньем,

Давно решенным. Сильную болезнь

Врачуют сильно действующим средством.

Розенкранц!


Входит Розенкранц.


Ну, что у вас там? Отыскали труп?


Розенкранц


Где тело, невозможно доискаться.


Король


А он сам где?


Розенкранц


За дверью, государь.

Впредь до распоряженья, под надзором.


Король


Ну что ж, введите принца.


Розенкранц


Гильденстерн!


Входит Гильденстерн.


Введите принца.


Занавес поднимается. Входит Гамлет. Занавес опускается.[102]


Король


Гамлет, где Полоний?[103]


(Флейта)

Гамлет. На ужине.

(Флейта)

Король. На ужине? На каком?

Гамлет. На таком, где ест не он, а едят его самого.

(Флейта)

Ваше величество, вот мы откармливаем различных животных себе в пищу, а себя откармливаем в пищу червям. Возьмите вы, например, упитанного короля или тощего бедняка — это же два блюда к одному и тому же столу: два кушанья, а суть одна.

(Флейта)

Король. Увы! Увы!

Гамлет. Можно поймать рыбу на червяка, пообедавшего королем, и пообедать рыбой, проглотившей этого червяка.

Король. Что ты хочешь этим сказать?

Гамлет. Ничего, кроме того, что король может совершать круговые объезды по кишкам нищего.

Король. Где Полоний?

(Флейта)

Гамлет. На небе. Пошлите посмотреть. Если посланный долго не вернется, поищите сами в другом месте. Во всяком случае, не позже, чем через месяц, вы почуете его носом у входа на галерею.

Король (чинам свиты). Наведайтесь, где сказано.

Гамлет. Торопитесь! Он вас поджидает.


Озрик и Лорд уходят. Страшная музыка.


Король


Кровавая проделка эта, Гамлет,

Заставит нас для целости твоей

Без промедленья сбыть тебя отсюда.

Изволь спешить. Корабль у берегов.

Подул попутный ветер, и команда

Готова морем в Англию отплыть.


Гамлет


Как, в Англию?


Король


Так, в Англию.


Гамлет


Прекрасно.


Король


Так ты б сказал, знай наши мысли ты.


Гамлет. Я знаю херувима, знающего их.

Ну что ж, в Англию, так в Англию! До свиданья, дорогая матушка!

(Флейта)

Король. Дорогой батюшка, ты хочешь сказать?

Гамлет. Нет, именно дорогая матушка. Отец и мать — муж и жена; а муж и жена — одна сатана. Значит, все-таки до свиданья, дорогая матушка.

(Флейта)

Так, значит, в Англию, вот оно что[104].

(Флейта)


Уходит.


Король


Забрать его! Сейчас же на корабль.

Чтоб духу его не было сегодня!

Прощайте. Все изложено в письме.

Формальности в порядке. Торопитесь.


Страшная музыка. Розенкранц и Гильденстерн уходят.[105]Занавес вперед к передним решеткам.


И если, Англия, мою любовь

Ты ценишь так, как я заставить в силе —

А твой рубец от датского меча

Еще горит, не вздумай обойти

Прямую букву моего приказа,

Которым тайно Гамлета тебе

Я в руки отдаю на убиенье.

Исполни это, Англия! Как жар

Горячки, он в крови моей клокочет.

Избавь меня от этого огня.

Пока он жив, нет жизни для меня.


Уходит под занавес.


Актеры делают разворот занавеса.

Входят Офелия и Горацио. Играет клавесин.


Офелия

(поет)


А по чём я отличу

Вашего дружка? (3 раза)



Схема движения занавеса. Положение 16


Плащ паломника на нем,

Странника клюка. (3 раза)


Входит Королева.


Королева


Я не приму ее.


Горацио


Она шумит.

И в самом деле, видно, помешалась.

Ее так жалко.


Офелия


Ведь ты хотел меня женой назвать.


Королева


Что такое с ней?


Горацио


Все тужит об отце, подозревает

Во всем обман, сжимает кулаки,

Бьет в грудь себя и плачет и бормочет

Бессмыслицу. В ее речах сумбур,

Но кто услышит, для того находка.

Из этих фраз, ужимок и кивков В

ыуживает каждый, что захочет.

И думает: нет дыма без огня —

И здесь следы какой-то страшной тайны.


Королева


Я лучше свижусь с ней. В умах врагов

Перейти на страницу:

Все книги серии Культурный слой

Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая
Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая

О Марине Цветаевой сказано и написано много; однако, сколько бы ни писалось, всегда оказывается, что слишком мало. А всё потому, что к уникальному творчеству поэтессы кто-то относится с благоговением, кто-то – с нескрываемым интересом; хотя встречаются и откровенные скептики. Но все едины в одном: цветаевские строки не оставляют равнодушным. Новая книга писателя и публициста Виктора Сенчи «Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая» – не столько о творчестве, сколько о трагической судьбе поэтессы. Если долго идти на запад – обязательно придёшь на восток: слова Конфуция как нельзя лучше подходят к жизненному пути семьи Марины Цветаевой и Сергея Эфрона. Идя в одну сторону, они вернулись в отправную точку, ставшую для них Голгофой. В книге также подробно расследуется тайна гибели на фронте сына поэтессы Г. Эфрона. Очерк Виктора Сенчи «Как погиб Георгий Эфрон», опубликованный в сокращённом варианте в литературном журнале «Новый мир» (2018 г., № 4), был отмечен Дипломом лауреата ежегодной премии журнала за 2018 год. Книга Виктора Сенчи о Цветаевой отличается от предыдущих биографических изданий исследовательской глубиной и лёгкостью изложения. Многое из неё читатель узнает впервые.

Виктор Николаевич Сенча

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Мой друг – Сергей Дягилев. Книга воспоминаний
Мой друг – Сергей Дягилев. Книга воспоминаний

Он был очаровательным и несносным, сентиментальным и вспыльчивым, всеобщим любимцем и в то же время очень одиноким человеком. Сергей Дягилев – человек-загадка даже для его современников. Почему-то одни видели в нем выскочку и прохвоста, а другие – «крестоносца красоты». Он вел роскошный образ жизни, зная, что вызывает интерес общественности. После своей смерти не оставил ни гроша, даже похороны его оплатили спонсоры. Дягилев называл себя «меценатом европейского толка», прорубившим для России «культурное окно в Европу». Именно он познакомил мир с глобальной, непреходящей ценностью российской культуры.Сергея Дягилева можно по праву считать родоначальником отечественного шоу-бизнеса. Он сумел сыграть на эпатажности представлений своей труппы и целеустремленно насыщал выступления различными модернистскими приемами на всех уровнях композиции: декорации, костюмы, музыка, пластика – все несло на себе отпечаток самых модных веяний эпохи. «Русские сезоны» подняли европейское искусство на качественно новый уровень развития и по сей день не перестают вдохновлять творческую богему на поиски новых идей.Зарубежные ценители искусства по сей день склоняют голову перед памятью Сергея Павловича Дягилева, обогатившего Запад достижениями русской культуры.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Александр Николаевич Бенуа

Биографии и Мемуары / Документальное
Василий Шукшин. Земной праведник
Василий Шукшин. Земной праведник

Василий Шукшин – явление для нашей культуры совершенно особое. Кинорежиссёр, актёр, сценарист и писатель, Шукшин много сделал для того, чтобы русский человек осознал самого себя и свое место в стремительно меняющемся мире.Книга о великом творце, написанная киноведом, публицистом, заслуженным работником культуры РФ Ларисой Ягунковой, весьма своеобразна и осуществлена как симбиоз киноведенья и журналистики. Автор использует почти все традиционные жанры журналистики: зарисовку, репортаж, беседу, очерк. Личное знакомство с Шукшиным, более того, работа с ним для журнала «Искусство кино», позволила наполнить страницы глубоким содержанием и всесторонне раскрыть образ Василия Макаровича Шукшина, которому в этом году исполнилось бы 90 лет.

Лариса Даутовна Ягункова

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Искусство цвета. Цветоведение: теория цветового пространства
Искусство цвета. Цветоведение: теория цветового пространства

Эта книга представляет собой переиздание труда крупнейшего немецкого ученого Вильгельма Фридриха Оствальда «Farbkunde»., изданное в Лейпциге в 1923 г. Оно было переведено на русский язык под названием «Цветоведение» и издано в издательстве «Промиздат» в 1926 г. «Цветоведение» является книгой, охватывающей предмет наиболее всесторонне: наряду с историко-критическим очерком развития учения о цветах, в нем изложены существенные теоретические точки зрения Оствальда, его учение о гармонических сочетаниях цветов, наряду с этим достаточно подробно описаны практически-прикладные методы измерения цветов, физико-химическая технология красящих веществ.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вильгельм Фридрих Оствальд

Искусство и Дизайн / Прочее / Классическая литература