Тайна аптекаря и его кота

Да, вы правильный вопрос задали. Конечно, продолжил я прослушивать посетителей. Почти ничего интересного не случилось. Всё обычные болячки. Одно лишь исключение — явилась торговка-зеленщица, рослая баба примерно тридцати лет. Сын у неё болеет очень, и ни один лекарь помочь не в силах. А ей, значит, шепнули, что там, где другие лишь руками разводят, господин Алаглани делает. Ну, лекарь наш сказал, чтоб привела сына, и на другой день привела она хилого бледного пацанёнка лет десяти. Господин сперва обычный осмотр ему учинил, как и всякому больному, потом руками над головой его водил долго, а после в лабораторию увёл и до глубокой ночи оттуда не выходил. Зеленщица всё ждала в прихожей. Я уж ей и похлёбки предлагал, и отвара травяного — ничего не приняла, сидела на лавке с лицом застывшим, будто жабу проглотила. В конце концов вывел господин к ней мальчишку её и сказал — что мог, то сделал, теперь молись Творцу, и дальше Его воля. Покивала зеленщица из вежества, но не поверила. Видно, и другие лекари то же говорили.

Так и ушла с сыном в ночную метель, до утра остаться не захотела, хотя места у нас изрядно. А через неделю явилась вновь, радостная, цветущая, и сказала, что поправился её Миугири и что теперь все овощи потребные она нам бесплатно поставлять будет. Лавка её в Нижнем Городе, и в любое время ждёт слуг лекарских.

Вот такая история. Что уж тут было — обычное лечение или с помощью тайного искусства, мне неведомо. В лабораторию, кстати, я всё же попал однажды. Господин велел там в кои-то веки полы вымыть. И думается мне, не ради чистоты он это, а чтобы я поглядел. Нюхаешь, мол — ладно тебе, понюхай и тут. А смысл? Ну, колбы разные и пробирки, тигли, куб для возгонки, большая печь, топящаяся только углём… да я уже говорил вам. В общем, чуял я — не там его тайна хранится. Понимаю, что неправ, что чутью своему нюхач с опаской доверять должен, но вот как есть, так вам и рассказываю.

И ещё одна интересная подробность. С того дня, как мы из лесного дома приехали, ни разу господин не пытался мне «здоровье проверить». Других же вызывал время от времени.

Меж тем текло время, слабела зима. Наступило Растаяние, и стукнуло мне пятнадцать. Не стал я, конечно, никому об этом объявлять, незачем. Просто посидел вечером в чуланчике при кабинете, повспоминал. Ну и положенные молитвы прочёл, а как же?

Сошли снега, потеплело, и сразу ребятам нашим прибавилось работы. Пришла пора готовить огород к посадкам. Понятное дело, Халти и меня к сему приспособил, поскольку счёл, будто избыток свободного времени у меня завёлся. За хлопотами летело время, теплело с каждым днём, вот уже и лужи перестали ночью льдом затягиваться, а после и трава попёрла.

И вот в середине первотравня события, доселе ползущие улиткой, вновь ускорились, да ещё как!

День этот с утра ничем особенным отмечен не был. После завтрака господин Алаглани с Халти отправились в город, по лежачим больным. Я же, убрав в господских покоях, пошёл к Алаю, который вскапывал грядки. Взял вторую лопату и вгрызся в чёрную, мокрую, но уже не такую холодную землю.

Болтали мы о разном — я рассказывал байки из бродячей жизни купецкого сына, он — вспоминал прочитанные книги, и обсуждали мы, в какие дальние земли интереснее всего было бы отправиться, будь у нас с ним такая возможность. Я настаивал на северных морях, его же более привлекали жаркие южные острова.

Потом, чуть раньше обычного, вернулся домой господин. И тут же начал трезвонить колокольчиком, требуя меня.

Прибежал я в кабинет его, грязный после работы в огороде, ополоснуться даже не успел. Остановился на пороге, поклонился, спросил:

— Звали, господин мой? Случилось что?

— Случилось, — голос его был каким-то… увесистым, иного слова не подберу. — Где кот, Гилар?

Господин Алаглани стоял в шаге от меня, и я, разглядев его повнимательнее, едва не отшатнулся. Глаз его сузились, скулы заострились, и видно было, что с трудом он сдерживает гнев.

— Кот? — не понял я. — Он что, не тут?

— Гилар, отвечай мне прямо, — процедил он ледяным тоном. — Куда делся кот? Или, вернее, куда ты дел кота?

— Я? Дел? Кота? — фыркнул я возмущённо. — Заняться мне, что ли, нечем, кота вашего прятать?

Он схватил меня за плечи и резко дёрнул на себя.

— Гилар! Не ври мне! Где кот?

— Разве сторож я вашему коту, господин мой? — сказал я примирительно. — Не видел я его. Так ведь это ж кот, а не письменный стол. Он на месте не стоит. Шныряет где-то. Погуляет, вернётся.

Он ещё сильнее сдавил мои плечи, а потом вдруг отпустил и шагнул назад.

— Гилар, ты действительно тут не при чём? Скажи честно.

— Честно, господин мой! Милостью Творца Изначального клянусь!

Да, братья, я прекрасно знаю, что давать клятвы запрещено в Посланиях и что на сей счёт есть особое уложение Третьих Врат. Но простые люди о том не знают и клянутся почём зря. А я… Иногда я забываюсь и веду себя как простой человек.