Тайна баронета

Никто из наблюдающих происходящее людей даже не успел понять, что произошло, – мага и его собеседника просто не стало. Не было ни щелчков, ни развеявшегося дыма, их очертания не таяли медленно и долго, как утренний туман, – не было ни одного из так любимых Альбертом дешевых фокусов. И почему-то именно это, именно последний завершающий штрих необычной картины окончательно убедил гостей из будущего в невероятной силе и высоком мастерстве мага, о котором в их времени говорили не иначе как о великом.

– Так… и чего у нас дальше? – вопрос, неожиданно заданный Ричардом, заставил всех, исключая, разве что, Винсента, продолжающего сумрачно созерцать то место, где мгновения назад стоял сильнейший маг всех времен и народов, обратить взгляды к нему. Дэйв, мимолетно оглянувшись через плечо, бросил на хозяина взгляд, полный доброй насмешки.

– Ну, ведь это же ты хотел давать объяснения по ходу действий, – скромно улыбнувшись, аккуратно напомнил он, – Что же – дерзай. Настало время для первого акта нашей пьесы…

– Ах, вот как? Ага, – оборотень, мигом сориентировавшись, открыл, было, рот, дабы и в самом деле начать давать пояснения, а точнее – анонсировать предстоящие действия, но, заметив странно бледного де ля Боша, нахмурился, – Эй… Винс, ты как?.. Ты знаешь, там дальше дела обстоят, в общем-то, ничуть не лучше, так что, быть может, пока не поздно…

– Все нормально, – голос хранителя памяти звучал откровенно заморожено; взгляд не отрывался от какой-то точки в пространстве, – Все в порядке. Что ты собирался сказать?

– Да-да, – Ричард, все-таки не до конца уверенный в действительно нормальном состоянии друга, мимолетно поморщился и, решительно кивнув, все же начал, – Думаю, все вы помните легенду о проклятии рода де Нормонд, не так ли? И, надеюсь, не забыли и ее начало…

– Как же забыть, – Татьяна, которая некогда именно на первых строках легенды несколько раз перебивала рассказчика-Винсента, и именно благодаря этому хорошо запомнила их, хмыкнула и нараспев проговорила, – Светило яркое солнце, когда молодой граф, явившись на холм, с улыбкой обозрел окрестности…

– Именно, – оборотень улыбнулся с непонятным самодовольством и, кивнув, продолжил сам, – Давным-давно, когда замка не было еще и в помине, молодой граф де Нормонд прибыл на этот самый холм и с улыбкой обозрел окрестности… Все правильно. Но, увы, история не сохранила некоторых незначительных подробностей. Так, например, забыла она, что на холм-то граф прибыл, но был при этом не один, а в компании друга. Что уж говорить, что не сохранилось и имени друга. А звали его…

– Ренард! – неожиданно раздался за спинами молодых людей громкий, звонкий молодой голос, – Не гони так, я не успеваю за тобой!

Татьяна, замерев на мгновение, медленно и неуверенно обернулась. Имя было ей знакомо, хотя голоса, произнесшего его, слышать ей прежде не доводилось. Впрочем, стоит заметить, что знакомо оно было не только ей.

Граф де Нормонд, обернувшись вместе с супругой, изумленно моргнул и, быстро глянув на Ричарда, вновь обратил внимание на приближающегося к холму человека; даже Винсент, несколько пришибленный только что открывшимися ему обстоятельствами, счел своим долгом взглянуть на новых участников событий.

К холму, уверенно восседая на вороном тонконогом жеребце, во весь опор мчался тот же человек, что только что рассказывал им о несовершенстве древней легенды. Это был он, и узнать его, в отличии от прошлой версии Винсента, можно было даже издалека, но одновременно словно бы и не он.

Черные волосы, спускающиеся чуть ниже ушей, лежали, несмотря на бешенную скачку, ровной красивой волной; темно-синяя туника ловко сидела на стройной сильной фигуре, выгодно ее подчеркивая, а накидка такого же цвета приоткрывала темную рубаху, чьи рукава немного раздувал встречный ветер. Всадник, одетый в темное, идеально соответствовал своему коню, с ним вместе представляя великолепную картину.

Он натянул поводья, придерживая вороного и, окинув взглядом холм и пространство рядом с ним, непонимающе нахмурился, поднимая руку и в растерянности проводя ею по волосам. Солнце ярко сверкнуло на серебряных застежках на манжете рубахи, и из-за спины молодого мужчины, не давая ему опомниться от непонятного изумления, послышался недовольный возглас.

– Этак недолго и с коня упасть! – второй всадник, которого его товарищ доселе немного загораживал, аккуратно придержал гнедого жеребца, мягко выводя его из-за спины спутника, – Зачем было так нестись? Ты же видишь – здесь никого нет, значит, тебе показалось, как я и говорил. Почему только ты никогда не доверяешь мне…

– Я готов клясться, – я слышал голоса! – Ренард слегка натянул поводья, удерживая коня. Вороной горячился, еще не остыв от бешеной скачки, перебирал ногами и, казалось, так и норовил броситься вперед, продолжить бег даже вопреки воле седока.

– Рене… – попытался что-то сказать спутник мужчины, но он перебил его.

– Я подумал… что, если это тот каторжник?

– Ла Бошер? – в голосе его собеседника послышалось нескрываемо веселое изумление, – И куда же он девался, коли так?