Тайна Черной пирамиды

— Не было необходимости, — сказал Владимир. — Как любой дорвавшийся до свободы повеса, я был занят немного другим, мадмуазель. — Он усмехнулся. И все рассмеялись.

— Хотя нет, постойте. Когда я жил в Париже. Я спрашивал о нем у испанцев, которые встречались мне в местных питейных заведениях. Одни говорили, что он живет в Испании и где-то пьянствует у себя на фазенде, другие поговаривали, что он подался в наемники и продает свою, — Владимир сделал паузу и усмехнулся, — но некоторые утверждали, что Мартин уехал на Ямайку и стал пиратом.

— Мило, — саркастически заметил граф. — Значит, вас учил никому не известный испанец, который якобы сейчас плавает где-то в океане и грабит суда?!

— Если даже и так, и вы сомневаетесь в моей школе, вы можете проверить ее на себе, — заявил Волков. — Я к вашим услугам…

Все на секунду замерли. Граф открыл рот, помедлил и уже собирался что-то сказать, как вдруг Аня, внезапно очутившись между ними, взяла обоих господ под руки и мило проворковала:

— Ну, мальчики, ну, что вы, вечно, как бойцовые петухи? Вон уже и спектакль начинается. Пойдемте лучше представление смотреть?!

— И в самом деле… — достав из кармана золотой брегет и посмотрев на стрелки, сообщил бравый гусар, товарищ графа. — Начинается!

— Ну, пойдемте, — потянув за собой Волкова и графа, сказала Аня и все остальные тронулись следом.

Разговоры и все посторонние дела сошли на нет, дама велела. Но Волков знал, что эта тема еще отзовется. Впрочем, он в себе был уверен, а этот молодой граф казался ему просто пижоном. «Подумать, только, этот столичный денди даже не служил в армии и не нюхал пороха, как говаривал батюшка, а всю жизнь провел при дворе и папеньке! Тоже мне, учился у лучших от Москвы до Петербурга. Пижон! Хотя, скорее всего, он больше не решится затронуть эту тему. Впрочем, мне на него наплевать, на днях я уезжаю в поместье. А если ему и взбредет что-то в голову, пусть так, я буду всегда к его услугам». И Волков самонадеянно улыбнулся.

Тем временем господа вошли в большой и богато украшенный зал Александровского театра, где публика уже усаживалась по своим местам, и от этого царила легкая суматоха. Компания прошла мимо рядов партера и, найдя свои места заняла их. Свет угасал, представление должно было вот-вот начаться.

Неожиданно кто-то из господ, находившихся рядом, с волнением произнес:

— Смотрите, Государь-Император!

Волков обернулся и посмотрел наверх, где в ложе на балконе показалась фигура Николая I, высокого и статного мужчины в строгом мундире, увешенном орденами. Император приветственно помахал рукой, и зал взорвался овацией, а из оркестровой ямы тут же зазвучала музыка.

Все, кто уже сидели на местах, тут же поднялись. И по рядам партера пробежал, где торжественный, а где и фальшивый, а то и подвывающий хор голосов:

— Бо-же, царя храни…

После того, как гимн был исполнен, и государь опустился в свое ложе, все остальные тут же последовали его примеру. Последние свечи потухли и представление началось. Впрочем, оно показалось Владимиру наискучнейшим. А все его мысли оказались заняты наглым молодым графом Рябовым, позволившим себе усомниться в его словах. Поэтому когда представление отыграли, Волков раскланялся с компанией и отправился в трактир, где снимал комнату, предварительно пообещав Ане заехать за ней на другой день по дороге в поместье. Переговорив об этом, Владимир поймал на себе недовольный взгляд Павла, но большого значения этому не придал. Ревность друга лишь забавляла его и тешила самолюбие.

Глава 4. По дороге в поместье

С утра Владимира разбудил Игнат. Слуга все же нанял экипаж до поместья, о чем вчера даже и не удосужился сообщить. Волков открыл глаза и недовольно посмотрел на Игната.

— Почему ты не сказал мне об этом раньше? — лениво потягиваясь в кровати, спросил Владимир.

— Я говорил, барин, но вы меня не слушали, — обиженно произнес Игнат. — Вчера вы были заняты «Мадам Клико». — И слуга кивнул в сторону пустой бутылки, стоящей на прикроватном столике.

— Ах да. Возможно, — сказал Владимир, вспоминая, что вчера он был разозлен из-за случая с графом и пытался тем самым отвлечься. А поиском экипажа занимался верный Игнат.

Зевнув и потянувшись спросонья Волков добавил:

— Ну что ж, вели, пускай обождут полчасика, и я буду готов. Надеюсь, моя поклажа уже собрана?

— Обижаете, барин. Все уже готово, вещи спущены, ваша одежда почищена, завтрак сейчас будет…

— Что бы я без тебя делал?!

— Не знаю, барин, — сказал Игнат. — Но хочется надеяться, что лучше со мной.

Волков улыбнулся. Своего слугу он любил и ценил, и всегда полагался на него, на что тот отвечал расторопностью, иногда даже излишней.

— Ладно, неси завтрак. Встаю.

После того, как Волков откушал, умылся, оделся и провертелся у зеркала целых десять минут, придавая своему седому локону должное положение на челе, Владимир, наконец, вышел из поднадоевшего ему трактира «У Гофмана» и вдохнул полной грудью. Утренний петербургский воздух казался приятным и таинственным. За недолгое пребывание в столице, Волков так и не сумел им, как следует насладиться.