Тайна детской скрипки (СИ)

Представление уже закончилось… Зрители потянулись все к подъезжающим перед театром каретам… Сев в свой экипаж, Пётр назвал адрес, и Иона печально опустила взгляд.

Она молчала всю дорогу, переживая и думая о происходящем. Когда же они прибыли к дому Хилковых, слуга не хотел пропускать, но вышедшая к воротам Ольга сама сняла замок:

— Глупости такие, ужас! Маменьки всё равно дома нет! Проходите!

Переглянувшись, Пётр и Иона прошли за нею в дом, а там и в гостиную. Ольга приказала накрыть стол к чаю, а сама осталась с гостями, сев с ними на диваны…

— Мы не с дружеским визитом…. полагаю, — несмело молвила Иона, взглянув на гордо взирающего на Ольгу супруга.

— Вижу, — вздохнула та, но появившаяся в гостиной только что прибывшая домой матушка с возмущением воскликнула:

— Что эти отродья здесь делают?!

— Матушка?! — поднялась поражённая такими словами Ольга. — Вы оскорбляете наших друзей!

— Вон из моего дома! Это мой дом! — указала та поднявшимся Ионе и Петру на выход…

Глава 43

Восклицая Петру и Ионе, чтоб покинули её дом, княгиня Хилкова куталась в плащ. Было ясно, что пыталась скрыть своё одеяние, а не испытывала холод. Пётр не стал пока ничего отвечать ей лично, но прежде, чем уйти, подошёл ближе к Ольге:

— Если Ваша матушка одета в красно-чёрное платье и имеет при себе кружевную красную вуаль, то она является подозреваемой в покушении на жизнь по крайней мере двух людей, — тихо сказав это, он взглянул вновь на широко раскрывшую глаза княгиню.

Взяв любимую под руку, Пётр откланялся, скорее вернувшись к карете. Уже стемнело и желание оказаться дома было сильным. Обнимая друг друга, даря ласковые взгляды и поцелуи, влюблённые прибыли в свой особняк…

Первым делом они посетили комнату сына, где тот уже сладко спал. Погладив его нежными руками и вновь встретившись нежными взглядами, Пётр и Иона тихо удалились к себе в спальню. Жизнь, чувствовалось, вот-вот подарит долгожданный покой, когда никаких опасных приключений, никаких занимающих всё время дел не будет.

Уснув в тепле любви друг друга, обнимаясь и не отпуская, словно это была последняя ночь, они так и проснулись, когда солнце начинало медленно подниматься на ясном небосводе. Его осторожные лучи проникали сквозь щели задёрнутых штор, всё осветляя и будто зовя пробуждаться…

— Нет, — томно молвила Иона, не желая выпускать попытавшегося встать милого.

— Я должен закончить дела и потом буду полностью твой, — вздохнул с сожалением он. — И лекарство пора выпить… Боль возвращается.

— Ты не хочешь денёк просто дома побыть? — улыбнулась Иона, взглянув на любующегося ею любимого.

— Хочу навестить Линн, — подмигнул он так, будто опять дразнил.

Иона же резко села на краю постели:

— Что тебя туда так тянет?! Что есть у неё, чего нет у меня?!

— Связи, — засмеялся Пётр, заставив лечь вновь в объятия. — Глупенькая, ты одна у меня… Оставь же свою ревность. Хотя, — одарив крепким поцелуем в губы, он принялся одеваться.

— Хотя? — ждала продолжения милая, неотрывно наблюдая за ним.

— Ну, скажем…. я буду жутко беспокоиться, если ты перестанешь ревновать, так что… оставайся такой, какая есть, — снова жарко поцеловал он её.

Иона с умилением прикусила губу, любуясь, как он спешил одеться, как был чем-то вдохновлён… Когда он нацепил шпагу и пистолет на пояс под камзол и повернулся к ней, сказал:

— Вот теперь отыщем то, что не успели отыскать вчера в театре и проучим княгиню Хилкову.

— Может лучше её оставить? — заволновалась Иона. — Я чувствую себя неудобно перед её дочерьми… Оленька — моя лучшая подруга, ты знаешь.

— Знаю, но, если княгиня не перестанет пытаться нас уничтожить, жизни нам тоже не будет, — оставался при своём Пётр.

Он снова поцеловал её в губы и покинул спальню. На дворе, взяв коня, он подозвал к себе дворецкого:

— Ты отправляешься со мной. Я попрошу тебя проследить за одним домом… Вернее, ты будешь смотреть, кто туда приедет, чтобы пообщаться со старой княгиней Хилковой, понял? Меня больше интересует молодой кавалер… Малого роста, тощий, курносый, с большими глазами, чёрные тонкие волосы, уложенные в хвост. Может приедет с распущенными волосами или парике. Гляди в оба.

— Всё ясно, — кивнул тот услужливо. — Прослежу. Запомню.

— Отлично, — сел Пётр верхом и дождался, когда дворецкий прибудет с конём к нему.

В тот же момент из дома выбежала и переодетая в мужской костюм Иона. Увидев её, собравшуюся в путь с ними вместе, Пётр с возмущением воскликнул:

— Нет! Ни в коем случае! Ты носишь ребёнка, забыла?!

— Он во мне, ему ничего не грозит, — махнула она рукой конюху, чтоб тот вывел коня, а любимому твёрдо выдала. — Я еду с тобой!

По её взгляду Пётр понял, что переубедить не удастся. Иона села на коня, и они втроем помчались в путь… Стокгольм ещё только начинал просыпаться. На улицах было пока мало прохожих, а на дороге всё чаще встречались повозки, направляющиеся с товаром к рынку.