Тайна двойного убийства

Подступил к горлу горький ком. Еще не хватало мне расплакаться. Прелесть какая картина: следователь прокуратуры Тайгина ревет в коридоре! Мне нужно было отвлечься, хоть на минутку, чтобы собраться, справиться с расшалившимися нервами. Нет, что ни говори, а страшные утренние события выбили меня из колеи. На люди мне надо, на люди. Не оставаться одной.

Идя к себе в кабинет, заглянула к Инне Павловне, та была одна, махнула рукой — заходи, мол. И, увидев мое лицо, поняла, что мне плохо, не стала расспрашивать.

— Знаешь, что моя-то опять учудила? — бодро спросила, молодец Инна, и стала рассказывать о своей дочери, которая была, на мой взгляд, умницей и красавицей, но Инна — мать, построив для себя модель идеальной пай-девочки, безуспешно пыталась приблизить ее к этой модели. Она терпела поражение за поражением, однако вновь и вновь возобновляла попытки. Хотя и сама не раз признавала со смехом, что дочка доставляет ей гораздо меньше хлопот, чем сама она когда-то своей маме.

Слушая про Иннины заботы, я успокаивалась, приходила в норму.

Жизнь текла, несмотря ни на что. Прекрасная жизнь, где влюблялись девятиклассницы и убегали на свидание в маминой блузке…

Однако накрытый черным холмик под белой березкой, как заноза, не оставлял мою память.

ГЛАВА 11

Капитан Волна, обескураженный неудачей, проводил расстроенную Таню и переводчицу до проходной, поручил их Иванцову и оставил дожидаться машину.

Иванцов подсел на скамейку к переводчице, затеял с ней разговор, а капитан поспешил в контору к Радомс-кому.

Старый ревизор сидел один в освободившемся кабинете Паршина. От взгляда Антона не ускользнуло, что светлые глаза Радомского окружила синеватая тень и виски словно ввалились, сузив лицо, от чего еще более выдался вперед крупный костистый нос.

— Устали вы, Здано Янович? — участливо спросил Антон.

Ревизор поднял на лоб очки:

— Дело привычное, батенька, но годы вот, годы знать о себе дают. Седьмой десяток — не шутка. И еще — мотор мой, — длинный палец с утолщенными суставами постучал по груди, — сбои дает мотор. Но это к делу не относится, — строго закончил он.

— Что у нас получается на сегодняшний день? Если кратко.

— Если кратко, то заключения еще нет. Но предварительные выкладки — вот они, — Радомский указал на аккуратно, бисерным почерком исписанные листы, — "де-факто” станция технического обслуживания разительно отличается от "де-юре". Приписки, искажения отчетности потрясающие и носят, я бы сказал, преступный характер.

Радомский порылся в записях, протянул капитану лист:

— Мы с вами уже говорили о плане реализации услуг населению. Так вот, здесь — сплошное вранье! Гляньте на эти цифры. Они дутые!

Ревизор встал, заходил по тесному кабинетику, сложив за спиной руки. На память сыпал цифрами, датами, номерами документов, показателями планов.

— Вот откуда жалобы людей на очереди, на некачественный ремонт, кражи, отсутствие необходимых деталей, — возмущенно говорил он, — вместо того чтобы возиться с машиной незадачливого клиента, они массово брали в ремонт машины предприятий, показывали их в плане как ремонт индивидуальных машин, да при этом стоимость наценяли так, что сказать страшно. И все это шло в план, премии получали за это-то безобразие. Вот, пожалуйста, — Радомский склонился над столом, — ремонт пожарной машины обошелся щедрым пожарникам лишь ненамного дешевле, чем стоит новый автомобиль. А вот, — ревизор указал на другую запись, — фирма "Интурист” заплатила за ремонт больше, чем стоит новый "Москвич”. Не жалко из чужого кармана платить, не жалко, — возмущался ревизор, — а ведь эти приписки-то все растащены, бессовестно украдены. Вот тому подтверждение, — ревизор быстро, как фокусник, выдернул из кипы потрепанных документов один, положил перед капитаном: — Этот заказ-наряд открыт был неким Лазуткиным в течение семи месяцев. Вы говорили "тяни-толкай"? — это как раз он и есть. Чего только не поставлено на старый аварийный кузов предприимчивого хапуги! И еще есть на тот же кузов два заказа-наряда. Уверяю вас, мы найдем следы этого ремонта в комиссионном магазине — они его продали, вот что. Сделали и продали через свой же магазин!

— Кто отчеты и документы подписывал? — решился наконец капитан прервать возмущенный монолог ревизора.

Радомский, поморщившись, осторожно уселся за стол, потер грудь под старомодным двубортным пиджаком, сказал устало и с горечью:

— Руководители подписывали. Часть директор, часть — главный инженер.

— Гулин тоже? — уточнил оперуполномоченный. Ревизор кивнул:

— Есть и Гулина подписи, есть. Много вам еще предстоит разбираться. Покровителей, например, искать. Вышестоящих. Тут ведь не просто бесконтрольность, тут прямое попустительство налицо. Скверно это выглядит, ох как скверно.

Резко постучав, заглянула в кабинет кассирша, что собиралась в госбанк, сердито спросила:

— Где ваши женщины? Мы едем.

И Антон пошел к проходной. Не понравилась ему нелюбезность женщины, не обидели бы Таню. Лучше уж проводить их самому.

— Сейчас вернусь, — пообещал ревизору.