Тайна гадкого утёнка

Что же касается Кирилла, то, войдя в комнату и увидев спящего в обнимку с учебником географии брата, он протиснул крыло в карман школьных брюк и… Ножик! У него был ножик! Новый, блестящий! А Виктор Сергеевич - точнее, папа - говорил, это прихоть. Это не прихоть, это - вещь! Причём крайне необходимая. Почему об этом знает он, Кирилл, и совершенно не догадываются родители? Правильно: потому что приёмные. Родному сыну, небось, не пожалели бы. Но что он говорит! Неправда! Виктор Сергеевич и мама любят его наравне с Вилли, и брату не позволено делать то же, что ему. За всё время, что он живёт здесь, он ни разу не чувствовал себя обделённым. Ну, разве что один раз. Из-за этого самого ножика. Но теперь он у него есть, и всё остальное уже не важно. Да, но на завтра назначена встреча. Идти или нет? Не пойдёшь - вроде как невежливо. Получается, заграбастал своё, и адьё, прощайте? А если пойдёт, то… То что? Страшновато. Кто этот лебедь, откуда? Но ведь именно это он и обещал рассказать. «Решено: иду! Была не была», - подумал Кирилл и спрятал заветный ножик подальше, в нижний ящик стола - туда, где хранились его личные вещи.

Лебедь обещал ждать там же, в Староречном переулке. В три пополудни. Он указал на чайную с загогулистым деревянным кренделем на цепях у входа. Договорились встретиться там.

На следующий день около трёх Кирюша сказал, что хочет пойти погулять. Отцу срочно понадобилось, чтобы он помог заполнить приходно-расходную книгу. «Пора потихоньку входить в дела, родной», - внушительно сказал селезень. Кирюша попросил перенести это на другое время. Но Виктор Сергеевич дал понять: дела - в первую очередь. Мальчик заупрямился. В его голосе слышались новые, требовательные нотки. «Что это с ним?» - удивился селезень и решил настоять на своём.

Итак, встреча не состоялась. Кирюшу это расстроило, но не сильно. «Может, оно и к лучшему», - подумал он.

Но в воскресенье, когда он и Вилли гоняли палками по переулку подраненную, однокрылую муху, Кирилл вдруг заметил между домами чёрную шляпу на белой голове. Спрятавшись, движением крыла лебедь поманил его.

– На что ты уставился? - поинтересовался Вилли и поглядел туда же. Лебедя уже не было.

– Хватит заниматься ерундой, - позволяя покалеченному насекомому сбежать, со скукой произнёс Кирилл. - Надоело. Идём домой.

В двух шагах от мясного магазина, пошарив по карманам, Кирюша сказал, что, пока они баловались, он, по всей видимости, обронил шарик из стекла с прожилками, который собирался обменять на свисток. Он вернётся и поищет. Вилли хотел увязаться следом, но Кирюша посоветовал идти домой: он сам.

Выйдя из-за угла, лебедь повёл себя так, точно они незнакомы. Не останавливаясь и не дожидаясь Кирилла, он снова поманил его и пошёл впереди. Дошли до Староречного. Лебедь нырнул в дверь под деревянным кренделем. Кирилл - следом.

Выбрав стол, незнакомец заказал у подошедшего официанта в фартуке чаю и первым делом поинтересовался: не станут ли Кирилла искать и найдётся ли у него полчасика?

– Видишь ли, в чём дело, - начал он, - я приглядываюсь к тебе примерно с месяц. Так случилось, что однажды я зашёл к вам в магазин. Нужно было кое-что взять к столу. Там я увидел, как ты разговариваешь с уткой и называешь её мамой. Нетрудно было догадаться, что ты приёмный. Ты ведь не утка, ты знаешь об этом?

– Конечно, я не маленький, - ответил Кирюша. - Но есть принадлежность к роду, а есть принадлежность к семье.

– Не пойму, чьи слова ты сейчас повторяешь, - снисходительно улыбнулся лебедь. - Тебя научил отец? Сможешь выслушать меня? Не бойся, постараюсь быть кратким.

И лебедь принялся рассказывать. О своём детстве. О том, как тоже остался сиротой… Как был взят в приёмную семью… О насмешках и издевательствах, которые пришлось терпеть…

– Не знаю, зачем это было нужно природе, - задумчиво продолжал он, - сделать так, чтобы в двенадцать или тринадцать лет лебедь стоял перед зеркалом и готов был плюнуть в своё отражение. Возможно, в этом какой-то хитроумный план. Но мне он не нравится. Я бы предпочёл сразу родиться белой величавой птицей.

После этого прозвучал рассказ о семье, в которой Кирюшиному собеседнику пришлось жить. Его усыновили куры.