Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

— К чему скрывать, — произнес он искренне, — кто из нас без греха. Да, у меня с ней был роман… признаю это.

— Насколько мне известно, вы встретили мадам в Париже и сопровождали ее далее, — сказал мосье Карреж.

— Поначалу мы так и договаривались, но потом мадам пожелала, чтобы я встретил ее в Гиерах.

— Вы не встречали ее поезд на Лионском вокзале в Париже вечером четырнадцатого?

— Утром четырнадцатого я приехал в Ниццу, так что быть в Париже в то время я никак не мог.

— Совершенно верно, — сказал мосье Карреж, — а теперь вспомните, где вы были в течение вечера и ночи четырнадцатого числа? Для протокола.

Граф на минуту задумался.

— Я обедал в Монте-Карло[89] в «Кафе де Пари», после этого пошел в казино, выиграл несколько тысяч франков, — он пожал плечами, — а домой вернулся около часу.

— Простите, мосье, как вы добирались домой?

— В своей машине.

— С вами никого не было?

— Никого.

— Вы могли бы предоставить свидетелей?

— Без сомнения, многие мои знакомые видели меня там этим вечером. Обедал я один.

— Ваш слуга встречал вас, когда вы вернулись на виллу?

— Я открыл дверь своим ключом.

— Так-так, — пробормотал следователь.

Он снова нажал кнопку звонка на столе, дверь открылась, и появился клерк.

— Введите горничную Мейсон.

— Слушаюсь, господин следователь.

Вошла Ада Мейсон.

— Будьте добры, мадемуазель, посмотреть на этого джентльмена. Тот ли это человек, который заходил в купе вашей хозяйки в Париже?

Горничная долго испытующе рассматривала графа, который, как показалось Пуаро, чувствовал себя довольно неуютно во время этой процедуры.

— Не могу сказать, сэр, что уверена, — сказала Мейсон, — может, да, а может, и нет, ведь я видела того джентльмена только со спины. Трудно сказать, ко, думаю, скорее всего, это тот самый человек.

— Но вы не уверены?

— Нет… — как-то нерешительно протянула Мейсон, — н-нет, я не уверена.

— Вы встречали этого господина раньше? На Керзон-стрит?

Мейсон покачала головой.

— Я никогда не знала, кто приходит на Керзон-стрит. Разве что, если кто-то гостил у мадам.

— Хорошо, можете идти, — заключил судебный следователь.

— Секундочку, — сказал Пуаро, — могу ли я задать один вопросик?

— Конечно, мосье Пуаро, разумеется.

— Что случилось с билетами, мадемуазель?

— С билетами, сэр?

— Да, с билетами из Лондона в Ниццу. Они были у вас или у вашей хозяйки?

— Свой билет в спальный вагон хозяйка держала у себя, а остальные были у меня.

— Что с ними произошло?

— Я отдала их проводнику он сказал, что так положено. Я все сделала правильно?

— О, совершенно правильно. Простое уточнение деталей.

Мосье Ко и судебный следователь смотрели на него с любопытством. Следователь коротким кивком отпустил горничную, и она вышла. Пуаро черкнул что-то на листке бумаги и передал его мосье Каррежу, тот прочитал, и его лицо прояснилось.

— Ну что ж, господа, — произнес надменно граф, — я вам еще нужен?

— Нет-нет, — как можно любезней поспешил успокоить его мосье Карреж. — Теперь относительно вас всё прояснилось. Естественно, обнаружив у покойной ваше письмо, мы просто вынуждены были вас побеспокоить.

Граф поднялся, взял из угла свою элегантную трость и, сухо поклонившись, покинул комнату.

— Ничего не поделаешь, — сказал мосье Карреж. — Вы совершенно правы, мосье Пуаро, лучше отпустить его; пусть думает, что он вне подозрений, двое моих людей будут следить за ним денно и нощно, а мы тем временем проверим его алиби. Мне кажется, что-то тут не так.

— Возможно, — задумчиво согласился Пуаро.

— Я попросил прийти и мосье Кеттеринга, — продолжал следователь, — хотя вряд ли нам удастся узнать у него что-нибудь стоящее, но имеются некоторые подозрительные обстоятельства… — Он замолчал, потирая нос.

— И какие же? — поинтересовался Пуаро.

— Ну… — кашлянул следователь, — эта дама, с которой, как было сказано, он путешествовал вместе… мадемуазель Мирей. Она живет в одном отеле, а он в другом. Это представляется мне… э-э… весьма странным.

— Это показывает, — заметил мосье Ко, — что они осторожны.

— Вот именно, — подтвердил торжествующе мосье Карреж, — но что заставляет их быть столь осторожными?

— Излишняя предусмотрительность подозрительна, а? — сказал Пуаро.

— Precistment.

— Нам следует, я полагаю, — прожурчал Пуаро, — задать мосье Кеттерингу парочку вопросов.

Следователь отдал распоряжение, и через минуту Дерек Кеттеринг, жизнерадостный как всегда, вошел в кабинет.

— Доброе утро, мосье, — вежливо приветствовал его следователь.

— Доброе утро, — коротко поздоровался Дерек Кеттеринг. — Вы посылали за мной. Есть что-нибудь новое?

— Прошу вас, садитесь, мосье.

Дерек уселся, положив на стол свою шляпу и трость.

— Ну? — спросил он нетерпеливо.

— Пока у нас нет ничего нового, — осторожно сказал мосье Карреж.

— Это любопытно, — сухо сказал Дерек. — И что же? Вы вызвали меня затем, чтобы сообщить это?

— Мы полагали, мосье, что вы захотите быть в курсе последних событий.

— Даже если таковых не имеется…

— Мы также желали бы задать вам несколько вопросов.

— Валяйте.

— Вы совершенно уверены, что в поезде не виделись и не разговаривали со своей женой?

— Я уже отвечал. Не виделся и не разговаривал.