Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

— Как вам известно, я приехал сюда в прошлый вторник утром. Если полиция или другие любопытствующие спросят вас, не забудьте этот факт. Я приехал во вторник, четырнадцатого, а не в среду, пятнадцатого. Понятно?

— Совершенно, Monsieur le Comte.

— В делах, где замешана дама, нужно всегда соблюдать осторожность. Я полагаюсь на вас, Ипполит, вы умеете быть осторожным.

— Да, Monsieur le Comte.

— И Мари?

— Мари тоже, я за нее ручаюсь.

— В таком случае все в порядке, — заключил граф.

Ипполит удалился, и граф с задумчивым видом принялся за кофе. В ответ своим мыслям он то кивал, то покачивал головой. Его размышления прервал вновь появившийся Ипполит.

— К вам дама, мосье.

— Дама?

Граф был удивлен. Не то чтобы визит дамы был на вилле «Марина» необычным делом, ко в данный момент граф никого не ждал и не мог даже предположить, кто б это мог быть.

— Мне кажется, вам эта дама незнакома, — заметил лакей.

Граф был заинтригован.

— Веди ее сюда, Ипполит, — приказал он.

Через мгновение на террасе появилось чудесное видение в черно-оранжевом оперении, окутанное облаком крепких экзотических духов.

— Monsieur le Comte de la Roche?[99]

— К вашим услугам, мадемуазель, — отвесил поклон граф.

— Меня зовут Мирей, вы, наверное, слышали обо мне.

— О, в самом деле, мадемуазель, кто не восхищался искусством танцовщицы Мирей? Неподражаемо!

В ответ на комплимент танцовщица привычно улыбнулась.

— Прошу простить мою бесцеремонность, — извиняющимся голосом сказала она.

— Ах, ну что вы! Пожалуйста, садитесь! — вскричал граф, подвигая ей кресло. Он незаметно присматривался к ней. Женщин он знал, и мало что в их натуре представляло для него загадку. Но его познания не распространялись на женщин такого сорта, как Мирей. Эта хищная птица была одного с ним полета. Граф понимал, что его чары на Мирей не подействуют, она парижанка и знает что почем. Однако одно он безошибочно определил с первого взгляда — он понял, что перед ним разгневанная женщина, а разгневанная женщина бывает более откровенной, чем ей следовало бы, и джентльмен с холодным сердцем и умом всегда сможет этим воспользоваться.

— Необыкновенно любезно с вашей стороны, мадемуазель, посетить мой бедный приют.

— У нас есть общие друзья в Париже, — сказала Мирей, — они мне рассказывали о вас, но сейчас я пришла к вам не с дружеским визитом, а совсем по другой причине. Я услышала о вас сразу же, лишь только приехала в Ниццу, — совсем по иному поводу, понимаете?

— Да?

— Я буду резка, — продолжала танцовщица, — но поверьте — для вашего же блага. В Ницце поговаривают, дорогой граф, что это вы убийца английской леди, миссис Кеттеринг.

— Я!.. Убийца миссис Кеттеринг? Какой вздор! — отозвался он, скорее лениво, чем возмущенно, зная, что тем самым спровоцирует ее на дальнейшие объяснения.

— Однако разговоры идут, — настаивала Мирей, — поверьте, я ничего не придумала.

— Сплетни развлекают людей, — с явным безразличием проговорил граф, — принимать подобную болтовню всерьез ниже моего достоинства.

— Вы меня не так поняли. — Мирей подалась вперед, чуть округлив темные глаза. — Это не городские сплетки. Так думают в полиции.

— В полиции, неужели?

Граф насторожился.

Мирей несколько раз энергично кивнула головой.

— Да-да. Можете мне поверить, у меня есть друзья повсюду. Сам префект… — Она не закончила фразу и легонько пожала плечами.

— Кто удержится от соблазна, когда перед ним столь обольстительная женщина? — галантно заметил граф.

— В полиции считают, что это вы убили мадам Кеттеринг. Но они ошибаются.

— Разумеется, они ошибаются, — с готовностью согласился граф.

— Ну это-то вы знаете. Зато не знаете, кто это сделал. А я знаю.

Граф с любопытством посмотрел на Мирей.

— Вы знаете, кто убил мадам Кеттеринг? Вы именно это хотели сказать, мадемуазель?

Мирей многозначительно кивнула.

— Да.

— Кто же? — резко спросил граф.

— Ее муж. — Она впилась глазами в графа и заговорила приглушенным, дрожащим от возбуждения голосом: — Ее убил муж.

Граф откинулся на стуле. Его лицо было совершенно непроницаемо.

— Разрешите спросить, мадемуазель, откуда вам это известно?

— Откуда известно? — Мирей со смехом вскочила на ноги. — Да он уже давно грозился, он был на краю пропасти, в долгах, с просроченными векселями, его могла спасти только смерть жены, он говорил мне, он поехал тем же поездом, но она не знала об этом. Почему, спрашиваю я вас? Потому что так ему было проще подкрасться к ней ночью… Ах! — Она зажмурилась: — Я прямо вижу, как это было…

Граф кашлянул.

— Вполне возможно, — пробормотал он. — Но в таком случае, мадемуазель, зачем ему было красть драгоценности?

— Драгоценности, — задохнулась Мирей, — драгоценности! Ах, эти рубины…

Ее глаза затуманились. Граф внимательно вглядывался в нее, в который раз убеждаясь, что драгоценные камни оказывают на женщин магическое действие. Он вернул ее на землю:

— Но чего вы хотите от меня, мадемуазель?

Мирей очнулась и моментально обрела прежнюю деловитость.

— Ничего особенного, все очень просто. Вы пойдете в полицию. И скажете там, что это преступление совершил мосье Кеттеринг.