Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

— Мне очень жаль, но у меня уже назначена чрезвычайно важная встреча.

— Mon Dieu! Вы, мужчины, как дети, — проворковала обиженным голоском танцовщица. — Ты на меня дуешься с того самого дня, как убежал из моей лондонской квартиры. Избалованное дитя — вот кто ты! Ах! MaiSs c'est inoui![92]

— Радость моя, — сказал Дерек, — что-то я никак не пойму, о какой обиде ты говоришь. В Лондоне мы сошлись на том, что крысы бегут с тонущего корабля, на этом мы и расстались.

Тон его был небрежным, но лицо оставалось напряженным и измученным. Мирей внезапно наклонилась к нему.

— Тебе не обмануть меня, — прошептала она, — я знаю… знаю, что ты сделал ради меня.

Дерек резко вскинул на нее глаза, в ее словах был очевидный намек. Мирей кивнула головой.

— О, не бойся, я очень осторожна. Ты просто великолепен, ты, конечно, невероятно смел и отважен, но это ведь я подала тебе мысль — тогда, в Лондоне… Я сказала тебе, что может произойти несчастный случай. С тобой все в порядке? Полиция не подозревает тебя?

— Какого дьявола?..

— Молчи!

Она протянула к нему длинную оливковую руку с огромным изумрудом на мизинце.

— Ты прав, мне не следует говорить об этом на людях. Мы не будем больше обсуждать это дело, но наши беды позади, нас ждет восхитительная жизнь! Восхитительная!

Дерек громко расхохотался.

— Итак, крысы возвращаются? Два миллиона меняют дело… Как же я сразу не сообразил!

Он снова рассмеялся.

— Ты поможешь мне потратить эти два миллиона, да, Мирей? Тебе ли не знать, как это делается?

Он все хохотал и не мог остановиться.

— Замолчи! — воскликнула Мирей. — Что с тобой, что случилось, Dereek? Смотри, на тебя оборачиваются.

— Со мной? Я скажу тебе, Мирей, что случилось: я покончил с тобой, слышишь? Всё, покончил!

Мирей восприняла его слова неожиданным образом, она минуту-другую молча смотрела на Дерека, потом мягко улыбнулась ему.

— Что за ребенок! Ты сердишься и обижаешься, и все потому, что я практична. Разве я не говорила тебе всегда, что обожаю тебя?

Она наклонилась вперед.

— Но я знаю тебя, Dereek. Посмотри на меня — с тобой говорит сама Мирей. Ты не можешь жить без нее и сам это знаешь. Я любила тебя прежде, теперь я буду любить тебя в тысячу раз сильнее. Я сумею сделать твою жизнь волшебной, именно волшебной. Другой такой Мирей нет!

Она впилась взглядом в глаза Дерека. Она видела, как он бледнеет и как у него перехватило дыхание. Мирей торжествующе улыбнулась, ибо знала свою власть над мужчинами.

— Решено, — сказала Мирей мягко, с легким смешком, — а теперь, Dereek, ты должен угостить меня ленчем.

— Нет, — решительно выдохнул он и вскочил со стула. — Мне очень жаль, ко я объяснил тебе — у меня назначена встреча.

— У тебя ленч с кем-то еще? Ба! Не могу поверить!

— У меня ленч вон с той леди.

Дерек решительно направился к девушке в белом, которая только что поднялась по ступеням. Чуть задыхаясь, он обратился к ней:

— Мисс Грей, разрешите пригласить вас на ленч. Мы встречались у леди Тамплин, если вы помните.

Кэтрин задумчиво посмотрела на него своими большими серыми глазами.

— Благодарю вас, с большим удовольствием.

Глава 19 Нежданный гость

Граф де ла Рош только что закончил dejeuner[93], который состоял из omellette fines herbes, entrecote Bear-naise, Savarin au Rhum[94]. Аккуратно промокнув салфеткой свои великолепные черные усы, граф встал из-за стола и прошелся по гостиной, любуясь множеством objets dart[95], разбросанных в художественном беспорядке. Табакерка Людовика XV, атласный башмачок Марии-Антуанетты[96] и прочие исторические мелочи составляли часть mise en scene[97]. Это, объяснял он, бывало, самым почетным гостям, — семейные реликвии.

Выйдя на террасу, граф устремил невидящий взгляд на Средиземное море, любоваться пейзажем он был не расположен. Тщательно продуманная схема была грубо разрушена, и приходилось разрабатывать весь план сызнова. Усевшись в плетеное кресло с сигаретой в холеных пальцах, граф погрузился в размышления.

С кофе и напитками на террасе появился Ипполит, его слуга. Граф выбрал отличный старый коньяк.

Когда слуга собрался уходить, граф слабым движением руки задержал его, и тот почтительно остановился. Он не одобрял образ жизни своего хозяина, но привычная сдержанность вышколенного слуги помогала ему почти без усилий это скрывать. Вот и сейчас он являл собою воплощенные почтительность и внимание.

— Может статься, в течение ближайших дней в дом могут явиться посторонние, — сказал граф. — Они приложат все усилия, чтобы завязать знакомство с вами и с Мари; возможно, они будут задавать вопросы обо мне.

— Да, Monsieur le Comte[98].

— Быть может, это уже произошло?

— Нет, Monsieur le Comte.

— Не приходил никто из посторонних? Вы уверены?

— Никого не было, Monsieur le Comte.

— Это хорошо, — сухо сказал граф, — однако они явятся, я убежден в этом. И будут задавать вопросы.

Ипполит внимательно, с пониманием смотрел на своего хозяина.

Граф говорил медленно, не глядя на Ипполита.