– Давай же! – позвал Фредди.
Элизабет вложила письмо в конверт, спрятала его среди бумаг и вышла.
– Что тебя так задержало? – спросил Фредди.
– Ты не поверишь! – сказала Элизабет, запирая дверь. – Там такое! Клянусь! И я нашла письмо, которое всё объясняет.
– Что ты имеешь в виду – и там такое?
– В задней комнате стоит ящик, похожий на гроб, и в нём что-то колотится. И я нашла письмо, в котором написано, что Селена – это дочь Грацеллы, и что ей надо найти способ вернуть свою мать к жизни. Всё совпадает! Я поняла, что происходит.
Фредди от удивления открыл рот.
– Ты прикалываешься?
От мысли, которая сейчас оформилась в голове Элизабет, у неё по коже побежал мороз.
– Я уверена, что они привезли сюда её тело, и они пытаются вернуть его к жизни. И им не хватало только этой пурпурной штуки, которую я разбудила. Это точно!
– Ты думаешь, там её тело?
Элизабет наклонила голову и закусила губу. В голове у неё прокручивались самые разные возможности.
– Я придумаю какую-нибудь историю, – сказала она, – но я должна объяснить Норбриджу, чтобы он пошёл в тот номер и посмотрел.
К её величайшему облегчению, уже через десять минут они нашли Норбриджа и Джексона в банкетном зале. Она сказала им, что Химсы пронесли в номер щеночка, что запрещено правилами отеля, и умоляла его спасти беднягу как можно скорее.
«
Остаток дня Элизабет и Фредди провели в нетерпеливых ожиданиях. Они совсем не видели Норбриджа. За ужином его не было. Они почти не слушали концерт, который состоялся вечером в банкетном зале, беспокоясь, что Норбридж нашёл в номере и что могло случиться потом. После концерта он опять не появился. Элизабет и Фредди были уже на грани.
– Я уверен, он туда заглянул, – волновался Фредди, когда они стояли у дверей в зал.
Когда она отмечалась вечером у Джексона, тот заверил, что ничего не произошло, и пожелал ей спокойной ночи.
– Всё в порядке, мисс Летин, – сказал Джексон, – уверяю Вас.
Элизабет провела ужасную ночь, в полудрёме ей виделся пурпурный огонёк, мерцающий в ледяной тьме за стенами отеля или порхающий по коридору возле её двери. Она просыпалась и засыпала, её преследовала старуха в чёрном или Маркус К. Химс с Селеной гнались за ней по коридору, у которого не было конца. Среди ночи она встала и подошла к окну. Пурпурное мерцание в западной части неба казалось ей таким явным. Но девочка была так взволнована, что приняла эти отсветы за игру своего воображения. Когда колокольчики позвали к завтраку, Элизабет была уставшей, словно вообще не спала.
– Я был в их номере, там всё нормально, – сказал ей Норбридж, когда через двадцать минут она здоровалась с ним в Зимнем зале. – Ничего особенного. Ни собак, ни кошек, ни медведей. Миссис Химс чем-то стучала в задней комнате, а мистер Химс спокойно читал. Всё нормально.
– Я точно что-то видела, – сказала Элизабет, и её беспокойство усилилось. – Вы везде смотрели? И этот их ящик?
Внезапно ей пришла в голову мысль.
– Вдруг это не Селена там стучала? Вдруг это… кто-то ещё?