Тайна семи звезд

В миру Александр Булатович, он не был графом, но происходил из дворян. В его жилах текла татарская, грузинская, французская и русская кровь. Предки Булатовича были военными, и сам он по окончании Александровского военного лицея был зачислен в лейб-гвардии гусарский полк второй кавалерийской дивизии, один из самых аристократических и престижных. После пятнадцати месяцев службы получил офицерский чин.

Жизнь Александра Булатовича текла размеренно, пока неожиданное стечение обстоятельств не вынудило его расстаться с привычным укладом и отправиться в далекую Эфиопию. В семидесятых годах XIX века на Африканском континенте развернулась ожесточенная борьба между Англией, Францией, Германией, Бельгией, Испанией и Португалией за колониальное господство. Одним из эпицентров схватки стала Эфиопия, которая ценой огромных усилий сохраняла независимость. Ведущая роль здесь принадлежала Эфиопскому императору Менелику II, которого поддержала Россия. Летом 1896 года в Эфиопию был направлен санитарный отряд, в состав которого включили Булатовича по его просьбе.

В Эфиопии русского гусара ждали многие приключения. Ему пришлось пройти семьсот километров по пустыне, стать жертвой нападения кочевников, едва не умереть с голода. Но затем жизнь наладилась, он выучил местный язык, сблизился с императором Менеликом. Много времени он посвящал этнографическим исследованиям.

Однажды во время охоты на слонов Булатович чуть было не простился с жизнью. Огромная слониха бросилась на русского гусара, защищая слоненка. Все должно было закончиться фатально, если бы в последний момент какая-то невидимая сила не повернула животное вспять. В другой раз во время охоты взбесившийся раненый слон из бежавшего в панике стада внезапно остановился и направился прямо на Булатовича, который прятался в корнях огромного дерева. «Три раза он поднимал хобот, чтобы поразить меня, — вспоминал впоследствии Булатович, — но каждый раз как будто какая-то невидимая сила отталкивала его назад, и он опускал хобот. Я сидел и творил молитву: „Господи, буди воля Твоя!“ Слон ушел, не причинив мне вреда, а я тогда же решил отдать себя на служение Богу».

По возвращении в Россию он написал книгу о своих приключениях. В ней он описывает несколько случаев нападения на него эфиопов в то время, когда он ходил на разведку. Однажды, спустившись с горы, путники вдруг обнаружили, что окружены толпой вооруженных дикарей. Но Булатович не растерялся.

Выскочив из-за кустов, он бросился на туземцев и обратил их в бегство. В другом случае гусар был врасплох застигнут дикарями на одной из вершин. При помощи условных знаков, криков и демонстрации неведомых для туземцев географических приборов Булатович выиграл время и смог спуститься с горы. В третьем случае на него бросился туземец с копьем. Булатович же был безоружен, один из его спутников не умел как следует пользоваться винтовкой, а другому попался слишком толстый патрон, который застрял в патроннике. Но один из эфиопских офицеров издалека тайно следил за безопасностью Булатовича. Выстрел офицера сразил нападавшего наповал.

Вернувшись в Россию, Булатович попросился в Маньчжурию, где европейские державы совместно с Россией усмиряли восстание так называемых «боксеров», вспыхнувшее еще в 1898 году. В конце июня 1900 года «боксеры» захватили железнодорожную станцию Хайлар. Отряд Булатовича ворвался в Хайлар и двое суток удерживал его до подхода основных сил. У Хинганского перевала Булатович вновь отличился: руководил разведкой вражеских позиций и смелым маневром ударил противнику в тыл.

По словам одного из современников, Булатович воспринимал войну «не как печальную необходимость, а как нечто светлое, хорошее, святое: он искал войны и военных приключений, жаждал их». Во время военных действий он вместе со своим эскадроном постился и читал Евангелие по главе в день. «Минута боя, — говорил он, — самый благородный, святой момент. Нет выше этого момента. Разве бывают тогда у человека злоба, расчеты, лукавство, сребролюбие и другие пороки?» К каждому бою он готовился, как к смерти, очищая свою совесть. Считал, что людям порочным нельзя идти на войну, ибо по-настоящему храбрым может быть только человек нравственно чистый: «малейшее пятно — и появляется трусость». Сравнивал войну с причастием, к которому надо готовиться всей жизнью.

Его военная карьера идет успешно, он получает одну награду за другой, лично встречается с Николаем Вторым, становится ротмистром. Однако желание расстаться с военной карьерой и посвятить жизнь служению Церкви становится все сильнее. Зимой 1903 года он увольняется в запас, после чего отправляется на Афон. Вместе с ним в монахи уходят шестеро солдат его эскадрона. Все они поселяются в скиту вместе со своим бывшим командиром, который вскоре принимает схиму с именем Антоний. В скиту он вместе со своими сподвижниками живет на особом положении, поскольку при поступлении в обитель сделал значительное денежное пожертвование и воспринимался как ее ктитор (благотворитель).