Тайна семи звезд

Патриарх Иоаким III, конечно, не читал по-русски и не мог вникнуть в тонкости спора. Он поручил группе богословов из духовной академии на острове Халки разобрать аргументы сторонников и противников спорного учения. Они сделали однозначный вывод в пользу противников. Патриарх направил на Афон послание: «Тем из монахов, которые бессмысленно богословствуют и ошибочную теорию о божественности имени „Иисус“ выдумали и распространяют, советуем и повелеваем отечески тотчас же и строго отстать от душевредного заблуждения и перестать спорить и толковать о вещах, которых не знают. Им надобно прежде всего заботиться о спасении души своей, а разрешение каких бы то ни было недоумений своих они должны искать и находить в переданном учении Церкви, сверх которого и помимо которого никому не дозволено новшествовать и новые выражения употреблять».

Булатович вступает в письменный спор с Патриархом и одновременно подает Патриарху жалобу на архиепископа Антония (Храповицкого). Подобная же жалоба посылается обер-прокурору Святейшего Синода Российской Церкви. Однако каждая новая жалоба и каждое новое выступление Булатовича лишь еще более настраивают против него церковную власть — как в Константинополе, так и в России.

* * *

В Андреевском скиту споры продолжались в течение всей осени 1912 и зимы 1913 года. В январе монахи под предводительством Булатовича избрали на место Иеронима нового игумена. Однако Иероним не согласился с этим и подал апелляцию в совет старцев Ватопедского монастыря, в каноническом подчинении которого находится Андреевский скит. Старцы признали низложение Иеронима, но не признали избрание нового игумена и предложили назначить повторные выборы. Одновременно они потребовали, чтобы Антоний (Булатович) был удален из скита.

— Что же теперь нам делать? — спросил Булатович у своих сторонников.

Один из них ответил:

— Выгоним Иеронима — и больше ничего.

Тотчас они направились в покои игумена Иеронима и потребовали, чтобы он удалился из скита. Игумен не хотел добровольно сдавать позиции. Тогда имяславцы по команде Булатовича пошли «в атаку»:

— Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, ура! — скомандовал Булатович и вскочил на стол игумена. На него тотчас набросились двое монахов из партии сторонников игумена. Но у сторонников Булатовича было численное превосходство. Завязалась драка. Монахи били друг друга руками и ногами, таскали за волосы и бороды, спускали с лестницы. Несколько монахов от страха выпрыгнули из окна второго этажа.

Вот как сам Булатович описывает эти события: «Итак, „во имя Отца и Сына и Святаго Духа — ура!“ — и я сделал движение по направлению к игуменскому столу, но в тот же момент был окружен имяборцами, причем два атлета, о. Иаков и о. Досифей, схватили меня обеими руками за шею, один спереди, другой сзади, и начали душить. О. Иероним в это же мгновение протянулся через стол и нанес мне сильный удар кулаком в левое плечо. Братия-исповедники сначала опешили и не поддержали меня, но потом, увидев, что я окружен и что меня душат, бросились выручать и стали наносить удары Иакову и Досифею и наконец пересилили и, освободив меня из их рук, потащили их из игуменской кельи. На других иеронимовцев мое „ура“ произвело ошеломляющее впечатление. Некоторые… как бы остолбенели, другие… бросились к окнам и стали разбивать их, чтобы выброситься в окно… Итак, что же? Имяборческая позиция нами не взята… и я снова с криком „ура!“ ринулся в атаку…»

А вот как те же события описал игумен Иероним: «В это время он, поддерживаемый кричавшими, вскочил на стол, предварительно крикнув: „Ура! Берите!“ — причем хотел схватить меня, но его удержали. После этого бывшие с ним бросились избивать находившихся при мне отцов, единодушных со мною. Меня не били и вывели за порту[14] из скита, предварительно обыскав меня. От страха трое из отцов выскочили из окна из второго этажа и разбили себе ноги; других же, избитых и израненных до крови, в одних подрясниках и без шапок выбросили также за порту из скита… у нескольких братии, запершихся от страха в своих кельях, взломали двери и избили их до беспамятства».