Тайна старого городища

— Возможно, возможно. Ну, если ничего больше нет, свободен. Обо всех шагах сообщай мне. Сразу же, в любое время суток.

Арданский подумал, что работы сегодня все равно не будет. Надо ехать домой, чтобы сообщить теще и жене о смерти Катерины.

«А Гридин — не его забота», — подумал он. Но что-то в глубине сознания зашевелилось, заворочалось, вызывая глухое недовольство, и Арданский признался самому себе, что теперь как раз наступила пора его забот. Собственно, он ведь сам этого хотел, напомнил он себе. Он не думал, что все повернется именно так. Впрочем, когда приходит пора думать о будущем, всегда надо быть готовым к неожиданностям.

Хорошее будущее не придет само, как обещали коммунисты, и оно не придет ко всем. Оно придет только к тому, кто сам его готовит и создает.

В общем, Роман, ты этого хотел? Так, будь добр, получи! Есть вещи, которые надо делать самому, если хочешь, чтобы они были сделаны. Он и не предполагал, как стремительно начнут развиваться события.

На следующий день ему снова доложили о том, чем занимается Гридин, и это меняло дело. Время действовать настало раньше, чем ожидалось.

Все одно к одному. Ну и хорошо. Просто — отлично!

27

На площади перед аэропортом машин не было, но на некотором отдалении, ближе к аэропортовской гостинице, стояла иномарка с выключенными фарами. Водитель сидел на месте, и Гридин обратился к нему:

— До города подбросите? Первый раз вижу, чтобы не было такси, — постарался он как-то объяснить свое положение.

Водитель лениво открыл окно и так же лениво, будто роняя слова прямо под ноги Гридину, ответил:

— Босса жду. Он не любит посторонних.

И закрыл окно.

«Ну, надеюсь, твой босс немного деликатнее», — подумал Гридин и отошел на пару шагов, не спеша расстаться с последней надеждой.

Из соседнего здания вышла компания: двое мужчин и женщина. Они шли к машине, и Гридин понял, что кто-то из них и есть босс.

— Простите, — преградил он им путь. — Вы не могли бы подкинуть меня до гостиницы?

Кто из них был боссом, так и осталось неясным, потому что оба мужчины промолчали, продолжая путь, а ответила женщина:

— Жалко вам, что ли? Мужик, садись сюда. — Она уже открыла заднюю дверцу.

Все молчали, и Гридин расценил это как вынужденное согласие. Он сел на заднее сиденье и оказался стиснут между двумя мужчинами, а женщина села вперед. Видимо, она и была боссом.

Машина тронулась. Гридин хотел объяснить, где его лучше высадить, чтобы не плутать потом по ночному городу, но что-то его кольнуло в плечо стремительно и очень остро. Уши будто заполнило ватой, и во рту мгновенно пересохло. Он хотел попросить остановить машину, но не успел…

…Лежать ему было неудобно, и руки сильно болели в плечевых суставах. Он попробовал повернуться, но не смог этого сделать.

— Ну что, приходите в себя? — донеслось откуда-то сверху.

Голос показался знакомым, хотя и пробивался, будто сквозь вату. Лампа светила прямо в лицо, и Гридин попытался отвести глаза, но это движение сразу же вызвало легкое головокружение и тошноту.

— Вы с ним поосторожнее, не мальчик уже. А лекарство сильное, действие еще продолжается, — снова проговорил тот же голос. Все более и более знакомый.

— Посадите его, — попросил голос, и Гридин узнал Арданского. — Ну что, здравствуйте.

Арданский сел прямо перед ним.

— Извините, что я вас так необычно пригласил для беседы, но очень уж вы своенравны и проворны. Обычными путями за вами и не уследить. Почему же вы мне не сказали, что приехали в Москву? Я же вам доверял, — проговорил Арданский с укоризной.

— Пить дайте, — попросил Гридин.

— Напоите его, — велел Арданский.

— Руки развяжите, — попросил Гридин. — Как же я пить буду?

— Пить вам помогут, а руки вам пока не нужны. Вам язык нужен, ну, и, конечно, мозги, — ответил Арданский. — Пришла пора отвечать, понимаете?

— За что отвечать? — удивился Гридин.

— Не «за что», а «на что». На те вопросы, которые я буду задавать. Собственно, вы давно уже должны были на них ответить. Я вам за это плачу деньги, и немалые. И вы просто обязаны эту работу сделать.

Арданский говорил нарочито негромко. Наверное, именно так он вел свои совещания. А что? Босса должны слушать молча и трепетно.

Правда, Гридину-то Арданский боссом не был. А был он Ромой. Даже Ромкой, как его называла покойная Сапожникова. Ромка, Ромка, что же ты так сорвался-то? Грубишь непонятно зачем. Во всяком случае, продолжать разговор в таком тоне Гридин не хотел. Поэтому решил разговор обострить. Ну, не дурак же этот Арданский. Должен ведь соображать.

И Гридин начал свою партию.

— Ах, вы об этом? Ну, так вы должны понимать, что процесс, так сказать, продолжается.

— Понимаю, понимаю. — Голос Арданского был успокаивающим. — Но ведь работа сделана, не так ли?

— Я вас не понимаю, — искренне удивился Гридин.

— Не понимаете? — Брови Арданского взлетели вверх. — Ну, давайте по порядку. Вы узнали все о рассказах Сапожниковой? Узнали, что там правда, а что выдумка?

— Я узнал только то, что она рассказала, и не больше. Послушайте … — начал Гридин, но Арданский перебил: