Тайна старой усадьбы

Профессор Арнольд – пожилой сухопарый тип в сером твидовом костюме, в очках, с пышной седой шевелюрой – приехал на новеньком, сверкающем хромом «Москвиче», с личным водителем. В кабинет вошел вальяжно, на пороге этак суховато кивнул, представился:

– Профессор Арнольд Отто Янович. Говорят, вы меня зачем-то вызывали?

– Tere, товарищ профессор! Istuge palun – садитесь пожалуйста!

Эстонский Алтуфьев, естественно, знал, еще с Нарвы. Да и с Мартой давно дружил…

Услыхав эстонскую речь, профессор вздрогнул, как показалось следователю – испуганно. Или, скорее, удивленно… Впрочем, он тут же овладел собой:

– Говорите по-эстонски?

– Немного. Когда-то работал в Нарве.

– А, понятно. Так чем имею честь?

– Отто Янович, – Алтуфьев придвинул к себе собранные лейтенантом Дорожкиным бумаги, – прошу вас еще раз припомнить тот случай, с хулиганом. Ну, вы еще заявление писали, вот.

– А-а, вот вы о чем… Так меня же уже допрашивали! – развел руками профессор. По-русски он говорил чисто, но чувствовалось – этот язык для него не родной.

– И все же если не трудно, – настоял следователь. – Как там все произошло? В чем выражался акт хулиганства?

Отто Янович недовольно поморщился:

– Я, собственно, при сем не присутствовал. На следующий день только приехал.

– То есть лично вы не видели?

– Так. Мне мои студенты рассказали, вот я и обратился в милицию. Знаете, я прошлый раз пустил такой же случай на самотек, так потом отбиться не могли, да! Или неправильно сделал?

– Нет-нет, Отто Янович, что вы! Абсолютно правильно, – улыбнулся Алтуфьев. – Только тогда уж хотелось бы поговорить и с теми, кто непосредственно видел. Вот, скажем… – следователь поворошил листки «объяснений», – Лиина Сярг.

– Лиина? – переспросил профессор. – Ну, я скажу – зайдет. Да что там – на машине отправлю. Только она это… девушка своеобразная. Как говорят, себе на уме. Может, еще кого-нибудь?

– А это я уже потом передам. Через Лиину.

– Хорошо. – Поднявшись, Отто Янович чопорно кивнул. – До свидания. Ко мне какие-то претензии есть?

– Нет.

– Ну, и слава богу.

Лиину Сярг доставили все на том же «Москвиче» уже минут через двадцать. Как видно, профессор не любил откладывать дела в долгий ящик и, уж если что обещал, делал.

Высокая худосочная девушка в узких коротеньких брюках и клетчатой рубашке навыпуск произвела на Алтуфьева какое-то двойственное впечатление. С одной стороны, довольно миленькая голубоглазая блондинка с веснушками и вздернутым носом, с другой – весьма экзальтированная особа с презрительно поджатыми губами. И – немного не от мира сего.

– Тере, Лиина.

– Тере…

Усевшись на стул, девушка вытянула длинные ноги и уставилась на следователя.

– Хулига-ан? А, такой длинный неприятный тип! Да-да, помню… Но плохо уже, да-а. Что делал? Ну-у, так это – хулиганил. Орал громко, ругался, окно даже разбил. Еле его успокоили. О, даже к нам в спальню хотел влезть. Попробовал бы! Я бы его точно палкой. Ну, шваброй, да.

– Вижу, вы храбрая девушка, Лиина.

– Я турист!

– Очень хорошо, – потер руки следователь. – Туристы обычно примечают каждую мелочь. Давайте-ка для начала определимся со временем. Который час был?

– Вот тут я точно не помню. – Девушка заморгала. – На часы как-то это не посмотрела, да. Но ночь уже была, наверное, около часа… Или около полуночи, да. Сильно-то мы есчо не спали.

– А кто-нибудь может назвать точное время?

– Вряд ли…

– Хорошо, – покивал Владимир Андреевич. – А как он появился, этот самый хулиган? Внезапно? Вот так сразу звук разбитого стекла, крики, ругань?

– Ну да… Ой! Так это не совсем так! – Лиина сверкнула глазами. – Я как раз магнитофон выключила – спать собрались. И слышу, так это – мотор!

– Машина?

– Да нет. Мотоцикл!

– Мотоцикл… – задумчиво повторил Алтуфьев.

– Не просто мотоцикл – тяжелый, немецкий!

– Так вы его видели?

– Нет. Так это – слышала. У моего дяди Тоомаса такой – работает так же.

– Ага… – Владимир Андреевич внимательно посмотрел на собеседницу. Кажется, не такая уж она и «не от мира сего». Рассуждает вполне логично. Вон и про мотоцикл вспомнила…

– То есть не «Ковровец», не мопед?

– Говорю же – тяжелый! Мощный такой мотоцикл, да. Они это – обычно с коляской. Как у дяди Тоомаса.

– И значит, мотоцикл этот останавливался…

– Да-да, – закивала девчонка. – Не рядом, но так это где-то недалеко. Заглох. Потом – дрын-дрын – завелся, уехал. А потом, через минуту примерно, крик, ругань, звон! Я в окно выглянула, а там этот, длинный. «Дылда» – так наш сторож сказал. Он его и утихомирил.

– Вот сторожа мне и пришлите! Скажите, чтобы зашел.

– Никак не возможно! – Лиина неожиданно расхохоталась. – Он так это – пьян. Ну, как по-русски? В запой, вот как! Второй день уже. Профессор ругается.

Отпустив Лиину, Алтуфьев решил вызвать кружковода. Выписал повестку на завтра и попросил ребят отвезти. Однако Резников явился уже вечером. Постучал осторожненько.

– Можно? – И тут же отрекомендовался: – Резников Анатолий Иванович, из Дома пионеров. У меня повестка на завтра. Во, только что завезли. Но завтра я – здрасте-пожалте – планировал в Тянск по важному делу…