Тайна трех четвертей

– Ваши слова звучат так, что мне следовало бы спросить, где вы находились в день смерти мистера Панди. Вы говорите, что сильно ненавидели его.

– Сильно? – На лице миссис Дейкин появилось недоумение. – О, я действительно ненавидела его, мистер Прарроу. Но достаточно ли этого для убийства? Я никогда не позволю себе отнять жизнь у другого человека. Это запрещено законом, и я не стану его нарушать. Иначе зачем нужны законы, не так ли? Чтобы разъяснять нам, что можно делать, а чего – нет? Но, пожалуйста, не думайте, что я не убивала мистера Панди из-за того, что ненавидела его недостаточно.

– Почему вы его ненавидели?

– Из-за того, что он сделал с Винсентом. Осмелюсь предположить, что вы уже знаете точку зрения мистера Панди на эту историю.

Пуаро ответил, что нет.

– О! – Дебора Дейкин выглядела удивленной. – Ну это произошло на сланцевой шахте, рядом с Лланберисом. Мистер Панди владел несколькими – именно так он заработал свои деньги. Интересующее вас событие произошло… о, должно быть, лет пятьдесят назад. Я тогда еще не родилась.

Ей меньше пятидесяти. Пуаро показалось, что она старше.

– Мистер Панди владел шахтой, Винсент работал на ней смотрителем. Они стали добрыми друзьями – лучшими. Можно сказать, на всю жизнь, вот только их дружба прервалась, и виноват в этом мистер Панди.

– Он сделал нечто разрушившее дружбу? – спросил Пуаро.

– На шахте пропало некоторое количество сланца, и в краже обвинили парня по имени Уильям Эванс. Он там работал, и мистер Панди считал его хорошим человеком. Эванса посадили в тюрьму, где он покончил с собой – почти сразу. И оставил предсмертную записку, где писал, что не позволит наказывать себя за преступление, которого не совершал. Смысла в такой записке было немного, вы согласны? Когда он накинул петлю себе на шею, то наказал себя больше, чем любая тюрьма. Но это еще не самое худшее: охваченная горем жена Эванса последовала его примеру, убив себя и их маленького ребенка.

– Bouleversant[36], – пробормотал Пуаро, качая головой.

– Ужасная трагедия: три жизни были прерваны без всякой на то причины. Оказалось, он сказал правду и не совершал кражи. Уильям Эванс был невиновен. Но я забегаю вперед. Должна признаться, мистер Прарроу, что у меня нет опыта разговоров со знаменитым детективом на кухне.

– Пожалуйста, рассказывайте вашу историю так, как вам удобно, мадам.

– Вы очень добры, мистер Прарроу. Ну… мистера Панди огорчила смерть Эвансов. Очень сильно. Он был не из тех, кто лишь считает доходы и не заботится о рабочих. Тут я должна отдать ему должное. Нельзя забывать о справедливости, пусть я его и ненавижу. Точнее, ненавидела, раз уж он теперь мертв.

– Ненависть, случается, надолго переживает того, кто служит ее причиной, – сказал Пуаро.

– Вы можете мне этого не говорить, мистер Прарроу! Тут я эксперт!

– А истинного виновника, того, что украл сланец, нашли?

– О да. После гибели Эвансов Винсент ходил сам не свой, и мистер Панди обратил на это внимание. Он захотел знать, что сделало Винсента таким несчастным, ведь он почти не общался с Уильямом Эвансом. Опасаясь, что мистер Панди все равно все узнает, Винсент признался ему, что с самого начала знал о невиновности Эванса. Сланец украл один негодяй – Винсент так и не назвал его имя. Не хотел, чтобы мы брали это в голову, так он говорил. И сказал мистеру Панди, что многим на шахте была известна правда. Не только ему. Но все хранили молчание, потому что вор грозился перерезать всем глотки, а также их женам и детям, если они на него донесут.

– Злой человек, – тихо сказал Пуаро.

– О, вне всякого сомнения, мистер Прарроу. Вне всякого сомнения. Но из сказанного не следует, что Винсент плохой человек, не так ли? Он боялся, что его семье будет грозить опасность: ему, жене, сыну – моему покойному мужу; что негодяй убьет их прямо в постелях, если мистер Панди узнает правду. Теперь вы понимаете? Могли бы вы, или я, или любой другой человек не побояться открыть правду в такой ситуации? Кроме того, Винсент ведь все рассказал позднее. Благодаря Винсенту мерзавец получил то, что заслужил.

– Но мсье Панди не смог его простить? Он винил Винсента в смерти Эванса и его семьи?

– Совершенно верно, мистер Прарроу. А Винсент винил себя. И я не стану отрицать, что сначала у мистера Панди имелись основания сердиться на Винсента. Любой на его месте был бы возмущен, к тому же не следует забывать, что всех потрясла смерть Эвансов. О, Винсент понимал, какие чувства испытывал мистер Панди. Он и сам не мог себя простить, как не простил его мистер Панди. Он обращался с Винсентом так, словно тот собственными руками убил Уильяма Эванса и его семью. Даже через двадцать и тридцать лет, когда Винсент пытался сказать, как глубоко он сожалеет… Даже после стольких лет мистер Панди отказывался с ним встречаться и читать его письма. Он присылал их обратно нераспечатанными – вот как он поступал. В конце концов Винсент перестал и пытаться.

– Я сожалею, мадам.