Тайна трех четвертей

– Да, и люди сами их предельно усложняют, – осуждающе ответила Линор Лавингтон. – И все же, как я и сказала, Айви недавно надела браслет, что я подарила ей. И позаботилась, чтобы я обратила на него внимание. Должно быть, так она хотела показать, что простила меня. Что еще он мог означать?

Глава 26 Эксперимент с пишущей машинкой

Когда Линор Лавингтон и Пуаро приехали в Комбингэм-холл, они застали Кингсбери охраняющим маленький столик в прихожей, на котором бок о бок стояли две пишущие машинки.

– Я приготовил обе машинки для мистера Пуаро, как вы просили, миссис Лавингтон.

– Благодарю тебя, Кингсбери. Ты можешь идти.

Слуга, шаркая ногами, ушел. Никто не сделал попытки закрыть входную дверь.

Пуаро подавил желание спросить, почему в таком большом доме, как Комбингэм-холл, где столько пустых комнат, проверка пишущих машинок должна проходить в прихожей. Это не имело смысла! Пуаро подумал, что, если бы дом принадлежал ему, он бы на месте маленького столика поставил большой рояль. Только он был бы здесь на месте.

– Что-то не так, мистер Пуаро? – спросила Линор Лавингтон.

– Вовсе нет, мадам.

Пуаро посмотрел на машинки, стоявшие перед ним. Одна была новой и блестела, у второй сбоку имелась трещина и глубокая царапина спереди. Рядом с ними Кингсбери положил бумагу и копирку, требовавшиеся Пуаро для проверки.

Устроившись в отведенной ему комнате и приведя себя в порядок, Пуаро сел перед маленьким столиком и проверил сначала старую пишущую машинку, потом новую. Обе выдали одинаковые «е» без малейших изъянов. У него не было никакой нужды искать другие отличия, и, однако же, он провел кое-какие изыскания. Ведь если не искать, то не получишь шанса обнаружить детали, существование которых ты даже не предполагал и которые впоследствии могут оказаться исключительно важными.

На родном французском языке Пуаро вознес благодарность высшим силам, когда понял, что такие детали в этом случае наличествуют. Он сличал два листа бумаги, на которых напечатал одно и то же, когда сначала услышал, а потом увидел Хоппи.

Пес сбежал по лестнице и промчался через прихожую. Вслед за ним быстро спустилась Аннабель Тредуэй.

– Хоппи, сидеть. Сидеть, малыш! Я уверена, мистер Пуаро не любит, когда ему лижут лицо.

Пуаро действительно не любил подобные вещи и погладил пса, полагая, что тот примет это в качестве разумного компромисса.

– Видите, как Хоппи рад вас видеть, мистер Пуаро! Разве он не милый, ласковый мальчик? – Аннабель умудрилась произнести это печальным голосом, словно никто, кроме нее, не мог оценить достоинств собаки.

Через какое-то время Хоппи вспомнил, что собирался в сад, и направился к двери.

Аннабель заметила листы бумаги в руках Пуаро.

– Я вижу, вы заняты нашими машинками, – проговорила она. – О, не позволяйте мне вам мешать. Линор строго-настрого наказала мне не отвлекать вас, чтобы вы могли спокойно делать вашу детективную работу.

– Я уже завершил эксперимент, мадемуазель. Хотите узнать результат? Скажите, какие вы тут видите различия?

Он передал ей оба листа.

Аннабель некоторое время их рассматривала, а затем взглянула на Пуаро.

– Я ничего особенного не вижу, – призналась она. – Ничего, на что следовало бы обратить внимание. Буква «е» есть на обеих страницах и выглядит совершенно нормально.

– Верно. Но здесь имеется еще кое-что интересное, кроме «е».

– На обоих листах напечатано: «Я, Эркюль Пуаро, прибыл в Комбингэм-холл и не уеду отсюда до тех пор, пока не разгадаю тайну смерти Барнабаса Панди». Обе надписи совершенно одинаковы, разве нет? Чего я не заметила?

– Если я вам отвечу, мадемуазель, то лишу шанса проделать эту работу самостоятельно.

– Я не собираюсь проделывать никакую работу. Я хочу, чтобы вы сказали, грозит ли обитателям дома опасность со стороны убийцы, который здесь бродит, и защитят ли нас от нее, а потом… только одного: забыть!

– Но что вы хотите забыть?

– Забыть все. Убийство дедули, причину убийства, имя убийцы и отвратительное письмо, которое я никак не могу выкинуть из головы даже после того, как сожгла.

– А мокрое голубое платье с белыми и желтыми цветами? – спросил Пуаро.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами и, казалось, не поняла.

– Что вы имеете в виду? – спросила она. – У меня есть голубое платье с белыми и желтыми цветами. Но оно не мокрое.

– И где оно?

– В моем шкафу.

– Вы уверены, что оно там?

– А где еще ему быть? Я была в нем в тот день, когда умер дедуля. С тех пор у меня не возникало желания его надеть.

Значит, она не искала платье и не знает, что оно исчезло. «Если, конечно, говорит правду», – подумал Пуаро.

– Мадемуазель, известно ли вам, что ваш дедушка хотел переписать завещание? Однако не успел. Ему помешала смерть. Он намеревался существенно изменить свои распоряжения.

– Нет, я не знала. Хотя Питер Ваут, его адвокат, приходил к нам, и они уединялись в гостиной, чтобы что-то обсудить, поэтому весьма возможно…

Неожиданно Аннабель ахнула, сделав шаг назад. Пуаро вскочил, чтобы ее поддержать, если она начнет падать.

Он помог ей сесть на стул.

– Что случилось, мадемуазель?