Тайна замковой горы

Мои тюремщики не ведали о моей силе. Я без труда разогнул звенья цепи, которой был прикован к стене, потом так же легко выбил дверь. На шум прибежали стражники, но я схватил их и забросил на крышу. Кажется, я не причинил им никакого вреда, кроме испуга.

Я прекрасно понимал, что моё освобождение будет объяснено помощью тёмных сил, а поэтому, и думать нечего было оставаться в городе. Но и уйти далеко я тоже не мог. К счастью, я уже вдоль и поперёк обследовал мою гору. На противоположной, отвесной стороне я нашёл ещё одну, совсем маленькую пещерку. Я не мог в ней даже распрямиться в полный рост, а помещался только сидя, поджав ноги. Но это меня совсем не беспокоило. Главное – эта пещерка была совершенно неприступна. Только я, с моими врождёнными способностями, мог карабкаться по почти отвесной каменистой круче. Я забрался в эту крохотную пещерку, свернулся клубком и провёл так следующие семьдесят лет. Я рассудил, что за это время исчезнут все или почти все люди, которые меня помнили. Я принял решение через каждые тридцать – сорок лет скрываться в малой пещере, чтобы не давать людям повода удивляться отсутствию у меня столь естественных для всех людей признаков старости.

Я то исчезал, то появлялся. Людям не было до меня дела. Но однажды я снова попал в поле зрения инквизиции. Дело было так.

Моей пещерой люди не интересовались, поскольку она была слишком мала, а проход в неё – очень узким для взрослого человека. Но однажды, вернувшись в своё жилище, я нашел его занятым.

На полу полулежал какой-то очень худой человек в рваной одежде, в которой я не сразу признал сутану.

– Ты здесь живёшь? – спросил незнакомец, – извини, что зашёл без спроса. Дозволь мне побыть у тебя до утра, начинается дождь, а я третий день не ел, и меня мучает кашель.

– Оставайся, – сказал я.

Я понимал, что по законам гостеприимства, принятым у людей, я должен накормить и обогреть путника. Тем более, что он сам сказал, что голоден.

Я спустился в свою кузницу (во время этого прихода к людям я снова решил немного потрудиться, потому что тосковал без работы). Там я взял угля, которым разжигал горн, и кувшин с водой, чтобы напоить моего гостя. Но вот чем его накормить, я совершенно не представлял. За работу мне давали мелкие монеты, но я никогда их не тратил, да и понятия не имел, что можно на них купить. Я добрался до ближайшего дома и постучал. Когда вышел хозяин, я протянул ему несколько монеток и спросил, не продаст ли он мне какой-нибудь еды. Он кивнул и вынес мне краюху хлеба и луковицу.

Всё это я предложил путнику, и пока он ел, постарался соорудить у стены некое подобие очага из камней. В стене была небольшая трещина, и я надеялся, что дым будет уходить в неё. Так и вышло. Мой гость поел и согрелся. Я увидел, что он довольно молод. Пришелец с любопытством разглядывал мою пещеру.

– Ты всегда здесь живёшь? – спросил он.

Я подтвердил.

– Ты, наверное, отшельник, ведущий святую жизнь. Только святые способны жить, отрекаясь от всего земного. У тебя в келье не было ни крупицы еды, ни питья, ни подстилки, чтобы не лежать на голых камнях. И очаг ты только для меня соорудил, я это понял. Никогда не встречал я человека, выдерживающего столь суровую аскезу! Назови мне твое имя, святой человек!

– Я вовсе не святой, а простой кузнец. А живу так, потому что привык. Зовут меня Руб.

– Странное имя. Никогда не слышал такого.

– Меня так назвал отец.

– Ты, наверное, не из этих мест.

– Да, мой народ там, – и я снова, как уже привык, махнул в сторону горы. Я уже твёрдо усвоил, что люди при этом думают, что я указываю на страну за горами.

– Знаешь дорогу? – заинтересовался мой гость.

– Нет, не знаю, я очень давно здесь живу.

– Странный ты какой-то. Ну, да это твоё дело. Я хочу тебе кое-что поведать, только обещай, что никому обо мне не расскажешь.

– У меня нет знакомых, которым я мог бы что-то рассказать, и нет желания никому ничего рассказывать. Да и тайну твою совсем не стремлюсь узнать.

– Говорю же, ты странный. Всем людям хочется узнать чужие тайны. Ну да ладно, я всё равно расскажу. Хочется, знаешь, поделиться с кем-то, а ты, я почему-то уверен, не предашь меня. Меня зовут Фотий. Я монах. Беглый монах. Убежал из монастыря, потому что аббат собирался меня отдать на суд инквизиции.

Фотий рассказал мне, что в монастыре живёт с детства. Смутно он помнил, что маленьким ребёнком жил в семье, но не знал, каким образом попал в монастырь. То ли его отдали сюда родители, то ли он осиротел, а монахи взяли его к себе.