Тайна звуковых шифров архаичного интернета

знаком с русским лакомством «кисель», который и сам, на-

верное, готовит с удовольствием. В зависимости от настро-

ения он может быть молочный, овсяной или клюквенный.

И вот, когда этот Иван, не помнящий родства, вспоминал

своего забытого дальнего родственника, почему-то говорил

удивительные слова: «Седьмая вода на киселе». Попутно за-

метим, что у нахского этноса и по сей день жениху, не знаю-

щему своих предков до седьмого колена, не отдаст свою дочь

замуж ни один род с многовековой историей прошлого. Не

тут ли, дорогой читатель, зарыта та метафизическая собака

187

древнеславянского Ивана, считавшего дальнего родствен-

ника своей седьмой водой на генетическом киселе северно-

го «молозива». А то навряд ли возлежавшему в полудрёме на

собственном тёплом камине бородатому ушкуйнику пришла

бы на ум такая несусветная мудрость. Находясь среди такого

изобилия естественных благ просторов северного края, где,

куда ни глянь, молочные реки и кисельные берега, поневоле

наступит ностальгия о былом детстве и материнской колыбе-

ли, с таким удивительным упорством и методичностью наря-

жаемые наукой языкознания в иноземные веера полумифи-

ческих звуковых словес. Эта естественная снежная благодать,

как прозрачная кисея, наряженная милостью Творца «ки-

сейной барышней», и готовила весной на великий девичий

праздник «Ляльник» молочный кисель генетического «мо-

лозива». Поэтому русское выражение «кисейная барышня», в

силу малоподвижного образа жизни зимой, олицетворяет её

с жеманной девушкой мещанского кругозора. Если в терми-

не «кисея» созидательный дух «к» предстаёт в виде светового

инея «яис» небесного купола «я», то в термине «кислород» его

функции ограничены пределами нашего бытия. В этом вари-

анте кислород, как бесцветный газ внутри амбара «до» бытия,

становится духом врачующим «лор» биофизическую субстан-

цию изречённого гласа. И эти далеко не примитивные мысли

и заключения заложены в основу звуковой системы северно-

го шифра. А с решениями реально функционирующих языков

наука должна считаться, вопреки наработанным этимологи-

ческим выводам, если для неё важна истина, а не результат

скоротечного времени. Читатель, наверное, понимает, что

автор имеет обоснованные звуковые решения на заявленные

им звуковые матрицы. Иначе было бы бессмысленно бере-

дить тысячелетнюю рану звуковой коммуникации северной

цивилизации.

Было бы с нашей стороны глупо ушат многовекового отстоя

научных комментарий языковедов выливать внезапно. Чита-

тель мало чего поймёт, поэтому мы и идём по этому лабирин-

ту черепашьим шагом, старясь сначала ввести его в саму суть

путаницы языка, затрагивая мировоззренческую философию

188

русских афоризмов и поговорок, существование которых уже

является «нонсенсом» в гипотезе научной адаптации русско-

го языка в звуковом пространстве иноземных шифров. Ведь

сделав из нахского кармана «бохча» естественный уголок вы-

ращивания арбузов и дынь, азиатское славословие обкатало

термин «бахча», звуковые решения которого находятся опять

же только в матричной звуковой системе северного кода. По-

добно тюркскому языку, древнеславянское слово «карман»

было обкатано и латинской системой славословия, которое,

как констатирует этимология, подарило русскому языку че-

рез термин «каминус» ограниченное укромное пространство

«комнату». Это, несмотря на существование в самом терми-

не чисто славянских базовых корней, а также на абсолютно

понятном русскому языку «камин», в термине латинского

языка «каминус», образование которого исходит от смысла

«нагретые камни». Чьи звуковые решения для русского языка

ушли в небытиё вместе с древнеславянской глаголицей. Та-

ких удивительных грамматических казусов, особенно в тер-

минах с участием базовых звуков древнеславянского языка и

нахского славословия, видных даже невооруженным глазом,

в этимологических словарях пруд не пруди. И как бы чита-

тель ни удивлялся, ему есть над чем подумать во благо торже-

ства истории своего особенного языка. Исходя не из времен-

ных этимологических решений тружеников калама далёкого

средневековья, а из своих собственных корней и мировоз-

зрения тех, кто заложил в основу его языка такое великое

богатство говорить по-русски. Ведь ещё ни один итальянец

или турок не заговорили языком тех, которым, по мнению

этимологов, они завязали из своих корневых звуков и звуко-

вых узлов этот самый язык. Однако мы вернёмся к нашей ос-

новной теме, дорогой читатель, и рассмотрим, на основании

каких звуковых особенностей этимологи вывели мотивацию

термина «карандаш» из звуковой системы тюркского языка.

Этим основанием, по мнению этимологов, является тюркское

слово «кара», которое и обозначает только что это «чёрный».

А термин «даш» («таш») тоже вроде тюркское слово, значащее

«камень». И по мнению этимологии, без каких-либо звуковых

189

решений, «карандаш», очевидно, некогда понималось как

«чёрный камень» – графит. И сердобольные тюрки, подарив

нам его, приняли для карандаша совсем другое наименова-