Тайная поклонница

– Я так и подозревал, – пробормотал он, не обращая внимания на часы. – Несколько лет назад меня попросили сняться в документальном фильме без названия. Студенческом фильме. Я подумал, что это был семестровый проект, который нужно сдать для получения оценки, поэтому не прочитал мелкий шрифт на бланке выпуска. – Он покачал головой из-за столь нехарактерной небрежности с его стороны. – Они попросили меня рассказать на камеру о методах измерения времени у древних египтян. Я не знал, что мои теории окольным путем поддержат их веру в то, что на определенные устройства для измерения времени оказывали влияние инопланетяне. Они получили за фильм двойку с минусом, но каким-то образом его подхватил Нетфликс, и теперь я – невольный участник документального фильма об инопланетянах. Мои ученики находят все это очень забавным.

– А ты – явно нет.

– Так и есть. – Он неохотно добавил: – Фильм называется «Марсианское время».

Она прикрыла рот рукой, затем опустила ее, бросив на него сочувственный взгляд.

– Извини, но для меня это слишком заумно.

– Полагаю, что так, – признал он. – А вот я, к сожалению, оказался олухом. Снялся в фильме, рассказывающем об очень важной теме, а они отредактировали его таким образом, что я стал казаться… очень увлеченным идеей существования инопланетян.

Она что-то пробормотала себе под нос, глядя перед собой. Это прозвучало как «Почему же я об этом не знала?». Должно быть, он неправильно ее расслышал. А потом его отвлекла появившаяся у нее на щеке ямочка, когда она попыталась скрыть улыбку. Это было в самом деле восхитительно, и у него возникло безумное желание коснуться этой ямочки пальцем.

– Тебе повезло, что у меня нет Нетфликса, иначе сегодня вечером я бы смотрела на этого олуха с миской попкорна.

– Нет Нетфликса? – Он не мог скрыть изумления. – Один только их документальный раздел стоит того, чтобы оформить подписку, несмотря на «Марсианское время».

– О нет, – невозмутимо отозвалась она. – Не могу поверить, что упускаю все эти переживания. – Каким бы ни было выражение его лица – а он догадался, что оно было оскорбленным, – оно заставило ее хихикнуть, и этот звук заставил его судорожно сглотнуть. – О, да ладно. Можно увлекаться вещами и похуже, – сказала она. – По крайней мере, это не биографический фильм о снежном человеке.

Выходит, хихиканье закончилось?

– Это единственный луч надежды.

– Ох, не знаю. – Веселье отразилось на ее лице, отозвавшись в Джулиане дрожью. – Было довольно приятно наблюдать, как Твидовый Придурок оказался поражен в самый разгар своей тирады.

Они добрались до начала тропинки, ведущей к винограднику. Джулиан должен был пожелать ей хорошо провести выходные и продолжить свой чертовски веселый путь. Но он колебался. Полные полчаса еще не прошли. Изменение плана действий дважды за одно утро еще больше выбьет его из колеи, верно? Верно. Так что он может с тем же успехом продолжать с ней беседовать. И не обращать внимания на разливающееся внутри облегчение.

– Где ты ходила в старшую школу? – Он задал этот вопрос не раздумывая. Потому что был искренне любопытен, а не просто поддерживал необходимую светскую беседу, как обычно делал с женщинами. Он хотел знать, откуда взялась такая женщина, как Хэлли.

Молчание затянулось на несколько секунд. На мгновение ее улыбка померкла, и у него тут же свело желудок.

– В Напе, – сказала она и тут же продолжила, не давая ему возможности переварить эту ошеломляющую информацию: – Кажется, ты был на три года старше меня. Классный выпускник. – Ее плечо дернулось. – Думаю, что наши пути нечасто пересекались.

Но они, очевидно, пересекались.

И он забыл? Как он мог?

Как можно было не запомнить каждую мелочь в Хэлли?

Вот почему она разочаровалась в нем, когда они встретились в первый раз. И теперь он дважды совершил одну и ту же ошибку. Ему не справиться с ролью постоянного поставщика улыбок для этой женщины.

– Прости, я не понимал…

– Остановись. – Покраснев, она отмахнулась от извинений. – Все в порядке!

Ой-ой. Не в порядке. Определенно не в порядке. Ему нужно вернуть эту улыбку на ее лицо к тому моменту, когда они разойдутся, иначе сегодня ночью он не уснет.

– Дай угадаю, – сказал он, полный решимости узнать о ней побольше. По причинам, которые никак нельзя было назвать мудрыми. – Ты играла в драмкружке.

– Играла. Но лишь неделю. Потом я пробовала играть на тромбоне в марширующем оркестре. Месяц. Затем купила очки в роговой оправе, такие, которые продаются без рецепта, и присоединилась к газете. И это было всего на втором курсе. – Она смотрела вдаль, на виноградные лозы на его семейном участке, на солнце, которое заливало золотом землю. И купало в золоте ее саму. Ее щеки, нос, непослушные локоны, спрятанные среди более крупных кудрей у нее на голове. – Затем до меня добралась моя бабушка. Она помогла мне остепениться.

– Не могу представить, чтобы ты когда-нибудь остепенилась, Хэлли.