Тайная поклонница

О господи. Он получил их. Оба письма. Читал их держал в руках. Они лежали между ними, как обвинение. Была ли она слишком ошеломлена своей влюбленностью, чтобы понять, что только что вступила в конфронтацию? Ее пульс участился. Ей нужно было выяснить, что здесь происходит, и быстро.

– Натали дома? – спросила она, бросив взгляд в сторону задней части дома.

– Нет. На свидании, я полагаю.

– В самом деле? Хорошо ей. Под дождем и все такое.

– Да. – Он, казалось, вывел себя из транса. – Из всех возможных вариантов она нашла кого-то на автозаправке. Я не понимаю, как это происходит. Я никогда ни с кем не разговариваю, пока заправляю свой бак, но у нее, похоже, есть встроенный… как это называют мои ученики? Трут?

– У нее есть шестое чувство, с помощью которого она определяет местонахождение одиноких людей. Завидное умение.

Он поморщился.

– Ты хотела бы лучше уметь приглашать мужчин на свидания?

– Конечно.

Был ли это самый ироничный разговор, какой только возможен, учитывая лежащие на столе письма? Или он намеренно привел ее сюда, готовясь разоблачить тайную поклонницу?

– А ты? – выдавила она из пересохшего горла. – Хотел бы ты лучше уметь напрямую сказать кому-то, что этот человек тебя интересует?

Он рассматривал ее с другого конца стола. Снаружи прогремел гром.

Хотя Хэлли не могла видеть молнию, которая вспыхнула несколько мгновений спустя, она представила, как та зигзагообразно рассекает небо. Очень похоже на вены на его руках.

Боже мой, возьми себя в руки.

– Обычно у меня с этим нет проблем, – прищурившись, отозвался он.

Вот так, братцы. У Джулиана Воса нет никаких проблем с тем, чтобы сказать противоположному полу, что он заинтересован. Было ли это легким разочарованием? Хорошие письма, но мне больше нравятся ученые девушки, которые любят посещать лекции по астрономии вместо того, чтобы напиваться и трескать лингвини.

– Проблемы у меня возникают в основном позже, в процессе знакомства, – продолжил он. – Когда приходит время заявить о своих намерениях. Я беспокоюсь, что они привяжутся, когда у меня нет намерения ответить им тем же. Я не хочу что-то обещать и не выполнить. Это хуже, чем быть…

– Быть кем?

– Я не знаю. Одиноким. – Он начинал выглядеть обеспокоенным. – Я склонен к одиночеству, потому что так легче сосредоточиться. На работе. На соблюдении сроков. До сих пор меня это не беспокоило. Я никогда не хотел одиночества во всех отношениях. Только в романтическом плане. Но вот сестра… Я не знаю, что с ней происходит, и… – Он поймал себя на том, что энергично мотает головой. – Извини, я не должен беспокоить тебя этим.

– Я не возражаю. – На самом деле, когда его ошеломляющее откровение повисло в воздухе, она едва смогла выдержать давление в груди. – Ты беспокоишься о Натали?

– Да, – коротко ответил он. – Она всегда так хорошо о себе заботилась. Возвращение домой для нее – последнее средство.

– Ты пытался поговорить с ней об этом?

Через мгновение он покачал головой, глаза цвета бурбона нашли ее.

– А что бы ты ей сказала? Чтобы ей стало достаточно комфортно?

То, что Джулиан спрашивал ее об этом, что-то значило. Неуверенная манера, в которой он задал вопрос, подсказала ей, что он нечасто спрашивает совета. Почти никогда.

– Я бы сказала, что рада, что она здесь.

Джулиан выпрямился.

– И это все?

– Да, – кивнула Хэлли, складывая руки перед собой. – Но прежде чем ты это скажешь, убедись, что имеешь в виду именно то, что говоришь. Она может заметить разницу.

Его губы слегка шевельнулись, как будто повторяя про себя ее совет. Какой мужчина. Она не ошибалась насчет него. Все это время. Он был героем.

Где же на этом пути он убедил себя в обратном?

Ей потребовалось все ее самообладание, чтобы не пересечь кухню, не подняться на цыпочки и не прижаться губами к его губам. Но… будет ли это сейчас прилично? Он открылся ей, не зная, что это она писала ему эти письма. Послания, которые он, очевидно, прочитал и теперь хранил.

Он на мгновение бросил взгляд на письма, затем отвел его.

– Недавно кто-то спросил меня, как я отношусь к своему одиночеству. Сказал, «в этом состоянии такой простор для размышлений. Можно подумать о том, где я и куда иду. Интересно, та ли я, кем мне суждено быть, или я просто слишком рассеянна, чтобы продолжать развиваться».

Дикий поток бабочек пронесся по Хэлли, впиваясь в плечи и горло. Неужели он только что процитировал наизусть ее письмо?

– Для меня это имело смысл.

О боже. Это не было вмешательством.

Он прочитал письма… и они ему понравились. Они нашли в нем отклик.

В первый момент Хэлли ощутила всплеск радости. И облегчение. Эта отдаленная связь, которую она всегда чувствовала с Джулианом… Может быть, это все-таки не плод ее воображения.